Капкан 'Крайтос'

Леония Тавира улыбнулась, затем снова в последний раз шагнула вперед. Она схватила и притянула меня к себе. Ее язык скользнул по моим губам, затем она поцеловала меня. Глубоко и сильно.

Мне очень хотелось сказать себе, что я не оттолкнул ее от себя, потому что у меня были повреждены руки, но я знал, что это было не так. Внутри меня словно бомба взорвалась волна возбуждения пробежала от паха к мозгу и обратно, и боль сразу же отступила, стала незначительной. Я задыхался от ее сладкого запаха, я чувствовал касание каждого ее волоска к моей щеке.

Не будь у меня сломана рука, я притянул бы ее к себе.Мое лицо горело, когда она отстранилась и посмотрела на меня с победной улыбкой на губах. Затем бросила Элегосу:

Хорошо позаботься о нем. Через месяц я приду к нему, чтобы узнать его решение, и если он не поправится, я вернусь на Керилт и стерилизую эту планету.

Она поцеловала свои пальцы и прижала их к моим губам.

Один месяц и все, что ты желаешь сердцем и умом, все будет у твоих ног.

Она вышла из комнаты, и через несколько секунд после ее ухода жжение в легких напомнило мне, что дышать все-таки необходимо всю жизнь без перерывов. Я жадно всосал воздух и резко вытолкнул его обратно через ноздри, чтобы прогнать этот запах ее духов. Я уже замахнулся, чтобы изо всех сил врезать по столу левой рукой, но Элегос вовремя поймал меня за запястье. Он остановил меня, как родитель останавливает ребенка, закатившего истерику.

Он ничего не сказал, а лишь продолжил мыть мою левую руку. Боль, пронзившая руку, когда ее коснулась губка и холодная вода, помогла мне прийти в себя. Я хотел применить джедайскую технику расслабления, но это выдало бы меня перед советниками Тавиры. К тому же это требовало самообладания, которое я данный момент совсем потерял.

Не было сомнений в том, что меня влекло к Тавире. Это было физическое влечение, животное влечение, магнетическое притяжение одной плотской машины к другой. Я хотел думать об этом только под таким углом зрения, будто мой дух был помрачен страстью "грубой материи", но я знал, что это не вся правда. Было что-то в ее духе, что я счел интригующим. Я убеждал себя, что тяга к ней была чисто случайной как моя страсть к Сиолле Тинте или Веджа к Кви Ксукс. И все же что-то в Тавире казалось мне замечательным, отчего зову плоти противиться было крайне трудно.

Но больше этого меня волновало другое ее анализ того, почему я ненавидел Ремарта и почему я сделал с ним то, что сделал. Даже описывая нашу драку следователям, я не стал описывать, какие увечья я нанес ему. Пиная его в живот, расквасив ему лицо, я несомненно поверг его, но я был обучен более легким и быстрым способам нейтрализовать нападавшего. Вот и в первой нашей с ним стычке одного удара в горло оказалось достаточно, чтобы остановить его. Тот же самый удар, только чуть посильнее, мог повредить ему дыхательное горло и убить его без малой доли того, что я сделал с ним.

Я посмотрел на свои руки и сообразил, что я мог одолеть его, не разбивая кулаки в кровь и не ломая кости, но я сделал это. Я избил его так жестоко, чтобы наказать его и наказать себя. Где-то в глубине души я знал, что избивая его, я поступаю неправильно. Я не мог заставить себя остановиться, поэтому я заставил себя заплатить эту цену.

Ремарт был тем, кем стал бы и я, если бы вместо Альянса попал бы к "выжившим". У меня мурашки по спине побежали. Это было бы так просто, потому что "выжившие" любили Империю не больше моего. Если бы мне некуда было бежать, я бы запросто связался с ними, чтобы нанести Империи ответный удар. Не будь у меня возможности попасть в Альянс после того, как я сбежал с Кореллии, я мог бы закончить свой путь у "выживших". Оставшись без морального компаса, я впал бы в дикость и жестокость и свыкся бы с тем, что живу в обществе тех мерзавцев, за которыми я раньше охотился.

Я бы не стал любовником Тавиры она бы стала моей любовницей.

Я с шумом втянул воздух, скорее от этой мысли, чем от жжения мази, которую Элегос наложил мне на руку. Я бы стал великим и ужасным, как Гарм бел Иблис, и вел бы свою собственную войну с Империей. Я объявил бы войну всей Галактике и уничтожил бы всех моих врагов.

Я стал бы тем, кого хотел сделать из меня Экзар Кун.

Нет!

Элегос улыбнулся:

Повязка поможет вылечить раны, хозяин.

Я не из-за этого. И не называй меня хозяином. Зови меня просто "Йенос". Капитан, если хочешь быть официальным.

Очень хорошо, Капитан, Элегос поднял мою правую руку и начал обматывать ее стерипластом.

Я вздохнул и дал ему возможность спокойно работать. Я знал, что ревновал к Ремарту, и избил его таким образом, чтобы лишить его физической привлекательности. Насколько я мог судить, Тавира была права я избил его, чтобы сломать ей кайф и наказать ее за то, что она выбрала не меня.