Капкан Хранителя.

— Можно будет пересобрать магов заново. И обратиться за помощью к другим странам, — тут же оживился Тай. — Чтобы прислали парочку добровольцев, которые восстановят магическое знание в Даэрдине. Если это и впрямь вообще необходимо, — без особой уверенности закончил Тай.

— Можно, — согласился король. На тракте попалась выбоина, и лошадь дрогнула. Диармайд ласково потрепал животное по шее. — Тихо, тихо. — Потом повторил: — Можно, Тайерар. Но глупо. Давай-ка прежде всего поговорим с Данан.

Тайерар поймал себя на ощущении, что что-то с чем-то не сходится.

— Но… разве леди-командор не в отъезде? Я слышал что-то такое во дворце. Нам ведь придется ждать её.

Диармайд сделал лицо, будто его собеседник только что всерьез ужаснулся — как же это возможно, самостоятельно, без посторонней помощи влезть на стул?

— Ну, так подождем, — сказал он. Тайерар нахмурился еще сильнее:

— Вы пригласили в столицу августа Диенара и августу Стабальт, чтобы решить вопрос!

— Пригласил, — не стал отпираться Диармайд. По интонациям короля и его общей безмятежности читалось, что Диармайд не особо переживает по этому поводу.

— И они будут там, пока мы будем в Калагорне?

— Выходит, что так, — признал Диармайд. Выбравшись из-под душного неудовольствия королевы, государь всю дорогу плавал в настроении от энергичного балагура до бесконечно терпеливого родителя.

— Но разве известно, что леди-командор вернется в скором времени? — Всегда дотошный и обязательный, Тай не мог сложить одно с другим.

— Айонас с Альфстанной подождут, — утомленный разговором и солнцем, решил Диармайд. Король он или где? Подождут за милую душу! Первое, чему научил его трон — не рубить с плеча, когда стоит в чем-то разобраться, и рубить, когда кто-то становится бесстрашнее, чем положено хорошему герою.

— Я думал, вы только отвозите меня в Калагорн, чтоб не удрал.

Диармайд усмехнулся:

— Поверь, зная Данан, будет лучше, если я лично прикажу ей разместить тебя в Калагорне.

С пресловутой Данан — сиятельной леди Теганой Данарией Таламрин, сестрой одного из августов Даэрдина — Тайерар в жизни встречался всего дважды и оба раза — в год восстания Темного архонта.

Они пересекались в бою, как незнакомые союзники. Диармайд, тогда еще скиталец, а не король, кратко представил их на биваке, и на том все кончилось. Поэтому о нравах и характере командора Смотрителей Тай знал лишь чуточку больше, чем о сотворении мира.

— Вам виднее, — произнес он вслух. Тайерар откровенно устал спорить с королем. Может, Диармайд и прав. Может, ему действительно стоит сменить обстановку и оставить решение проблемы с магами тем, кто может судить непредвзято. А когда правильное решение будет принято, он попросит у короля себе место в первых рядах, решил Тай. Чтобы отомстить тем, кто разрушил его дом.

Король бы сказал, что отныне у него новый дом, нерадостно подумал мужчина и замер с расширенными глазами. Остолбенев, он немного неудачно дернул поводья, так что конь, не поняв, чего от него хотят, завертел головой туда-сюда, дезориентируясь в пространстве.

— Да что с тобой? — спросил Диармайд.

— Н… нет, ничего, — пробормотал Тайерар, раздумывая над тем, что на деле король везет его отнюдь не туда, где можно забыть о магии. Дыхание Вечного, он везет его в Калагорн! В Калагорн! В оплот еще одного мага!

Проклятье…

Тронный зал короля эльфов в Ирэтвендиле светился роскошеством древних. Высокие своды, стройные, с узорными капителями колонны, вытянутые вверх стреловидные арки в стенах, как выходы из помещения и высокие стрельчатые окна, чтобы впустить больше света — все вытягивало зал вверх, не утяжеляя его при этом. Старинные песни и стихи, начертанные на колоннах и окаймляющие ступени королевского помоста, рассказывали о временах освобождения Ирэтвендиля из-под гнета Ас-Хаггардской империи.

Король восседал с невероятно недовольным видом. За его спиной по обе стороны стояли принцы. У старшего на лице легко читалось презрительное высокомерие. Даже самое безмозглое исчадие Пустоты прочло бы в его глазах что-то вроде: «Знай свое место, чернь!». Второй принц имел вид в лучшем случае задумчивый, а в худшем — абсолютно незаинтересованный в местном собрании.

Рядом с королем в поклоне на мгновение застыл распорядитель. В руках этот эльф держал изумрудную подушку, окантованную кисточками, на которой, словно гордый царь, возлег хрусталь. Издалека он выглядел как камень причудливой формы, напоминавший древо с разросшейся кроной. Прозрачный и светящийся, он приковывал к себе взгляды собравшихся для свершения правосудия эльфов — стражников, советников, свиты. И даже преклоненный перед троном смотритель Пустоты, с двух сторон придавленный к полу королевскими гвардейцами, все норовил извернуться так, чтобы взглянуть на камень в последний раз.