Капкан для «Тайфуна»

Сельсовет представлял собой приличных размеров избу, разгороженную на несколько комнат, в одну из которых их и поместили. С ними остались два бойца. Один расположился у дверей, другой у окна. Еще один ходил под окном, виден был штык его винтовки. В комнату принесли табуреты, на которых и расположились. Когда заходили в комнату, в смежном помещении за столом сидел невысокий в годах мужик, с интересом разглядывающий незнакомцев. Возможно, это и был председатель сельсовета, потому что именно к его столу с телефоном и направился старшина. В течение следующих двадцати минут они слышали, мягко говоря, общение старшины с разными чинами по телефону. Сцена из советской классики «Волга-Волга»:

«…возьми телефон – говорить будем», – просто рвалась с языка. Но было как-то не до шуток.

Алексей сидел рядом с женой. Она обхватила его левую руку и, прижавшись к нему, прошептала:

– А как же наши внуки?

Он сжал ее ладонь и, в свою очередь, прошептал:

– Разберемся!

Остальное время все молчали.

1 октября 1941 года

Тыл 20-й Армии Западного фронта

Лейтенант особого отдела 20-й Армии с типично русской фамилией Иванов и такой же типичной внешностью и два сотрудника отдела ехали в деревеньку Хватов Завод. Что было совсем некстати, лейтенант был крайне измотан. А еще предстояло писать отчеты за последние три дня, которые он провел в частях армии. По директиве из штаба фронта ожидалось наступление немцев. Что подтверждалось увеличением количества забрасываемых диверсантов, активизацией их разведсети в тылу Западного фронта. И тут этот звонок из армейского госпиталя! Ну кого могла задержать группа выздоравливающих, возглавляемая старшиной подразделения обеспечения госпиталя, в тылу армии при выезде за получением продовольствия в один из местных колхозов? Война уже шла три с половиной месяца, и иллюзии насчет немцев у большинства красноармейцев и командиров исчезли. Быстрой победы не предвиделось. Пока что Красной Армии похвастаться было нечем. Войска отступали, истекая кровью. До Москвы оставалось чуть более трехсот километров.

Но именно эта несуразность – задержание несколькими ранеными группы диверсантов из семи человек на трех машинах и требование одного из них приезда начальника особого отдела 20-й Армии майора ГБ Воистинова – и заставила последнего отправить его туда. Предупредив быть внимательным и на месте разобраться с серьезностью ситуации. Потому что семь диверсантов разделались бы с «войском» старшины походя. И дай бог, чтобы потом смогли найти их тела. Если же они действовали под прикрытием наших документов, то уж точно старшина из госпиталя не смог бы выявить подделку. Скорей бы они его построили и еще использовали бы в своих целях. И самое главное – почему один из задержанных назвал именно его фамилию?

И сейчас лейтенант, пользуясь случаем, спал в машине, откинувшись на заднем диване «эмки». И даже кочки и ямы, сопровождаемые матом их водителя сквозь зубы, не могли потревожить его сон.

Когда он вылезал из машины в Хватове Заводе, то поймал себя на мысли, что даже не понял – спал ли он? Тело затекло от неудобного положения, и он сделал несколько энергичных движений, разгоняя и сон, и кровь.

– Где они? – представившись, спросил он вынырнувшего из темноты в свете фар старшину. Тот представился в свою очередь и указал на темнеющую рядом избу. По тени шевельнувшегося от ветра над крыльцом флага Иванов понял, что это сельсовет.

Прошли внутрь. На столе у телефона светила керосиновая лампа. С улицы света было не видно. Хорошо соблюдают светомаскировку, с одобрением оценил лейтенант.

– Обыскивали? Оружие при них было?

– Никак нет. То есть оружия не было. А обыскивать… Мужчин обыскивали. Женщин… так… посмотрели. Документы они сразу отдали.

– Документы и что там при них было – сюда на стол.

Старшина вывалил из сумки кучку документов и каких-то маленьких коробочек с кнопочками и темными стеклами. Лейтенант осмотрел их, чисто интуитивно предполагая, что это, по-видимому, необычные радиостанции. Причем их было ровно столько, сколько человек в этой группе. То есть у каждого. И все они были разные. Но на всех были надписи на латинице.

«А вот и след, – с удовлетворением подумал он, – начальник, похоже, преувеличил сложность задания».

Документы также добавили аргументов в пользу иностранного происхождения этих людей. Хотя часть их добавила больше вопросов, чем ответов. Эти документы Иванов отложил на потом.

А вот машины озадачили. Ничего подобного лейтенанту видеть ранее не приходилось. Грузовик был огромен. Две легковых машины были явно не военными. И все они оказались закрытыми. Ломать замки не хотелось. Часовой пояснил, что «чужие», прежде чем уходить, что-то нажали на ключах от машин, те в ответ пикнули, моргнули фарами, замки щелкнули и закрылись. А грузовик закрыли на ключ. Иванов отправил бойца, чтобы привели одного из задержанных с ключами.

Им оказался водитель и владелец грузовика. Он открыл кабину и рассказал о машине. Как ни странно было слышать, но это была советская машина.