Капитаны судьбы (СИ)

И таки-да, отметил про себя губернатор, платят. В материалах, которые он нашёл в прессе, и которыми снабдили его в Министерстве внутренних дел[14], отмечалось, что «русскому Эдисону» платили серебром и англичане, и американцы. Воронцов ухитрился и цианиды дешевле всех в мире синтезировать, и за счет своих удобрений и механизации помочь с удешевлением снабжения приисков, расположенных обычно в не самых приятных для жизни местах. И горное дело электрифицировать. И взрывчаткой снабжал. Ну и взрывчатка его била все рекорды по цене и надёжности.

Так что к нему текли доходы и с австралийских приисков, и с южноафриканских, и с аляскинских. Правда, англичане, развернув его идею «серебряного списка» против него самого, платили не золотом, а серебром. Но все равно, казне от того был немалый профит. Тем более, что французы соглашались в рамках своего «латинского валютного союза[15]» засчитывать выпущенные серебряные монеты в обеспечении.

Воронцов был в огромной силе и авторитете. Его любила пресса — и отечественная, и иностранная, хвалили евреи и суфражистки, либералы и любители прогресса. У него даже самолёт полетел, принеся России немалую славу! Он имел весомых покровителей в верхах Империи, располагал огромным состоянием. И именно это составляло в глазах Столыпина огромную проблему. Ведь он-то собирался губернией реально управлять. И делать то, что сочтёт нужным и полезным для страны. И не мог, ну никак не мог он при этом не войти в контры с Американцем. А за тем сила, и немалая!

Между тем купчины все больше шумели:

— Хе! Суфражистки, понимаешь ли! Просто много здесь бабью воли дали! Ходите тут перед ними на задних лапках… Да чтобы я хоть какой бабе уступил?!

Тут, как по заказу, в зал вошла молодая женщина. Купчина, только что буянивший против «засилья баб», при виде её подскочил и с поклоном торопливо поприветствовал: «Добрейшего дня, Софья Карловна!»

Потом, когда женщина прошла в один из закрытых кабинетов, ему саркастически так бросили:

— Так говоришь, бабе никогда не уступишь?

— И-и-и, брат, так то ж сама Софья Карловна! Это тебе не баба простая! Понимать надо!

Остальные только покивали, большинство согласно, но некоторые и со скепсисом. Пётр Аркадьевич отметил про себя, что авторитетом тут пользуется даже руководитель аппарата, мадам Гребеневич.

И тут вошла другая женщина. На ходу она улыбкой поприветствовала присутствующих, но из-за столов повскакивали уже все купчины. Да и инженеры оторвались от своего диспута, чтобы приветствовать вошедшую.

Когда она также прошла в кабинет, один из купчин глянул на буяна и бросил:

— А что ты хочешь? Не кто-нибудь! Сама Воронцова!

Из мемуаров Воронцова-Американца

'… Приезд Столыпина в Беломорск я пропустил. По уважительной причине — я был в турне по России и Европе. Полет самолёта и ионисторный бум заставили меня пристальнее взглянуть на вопросы стратегии. Судите сами, каждый год мои предприятия выбрасывали на рынок хотя бы один новый вид пластика, а чаще их было больше. Мы продвигали нержавеющую сталь, хромирование и никелирование. Появлялись новые лекарства и методы лечения. В частности сейчас я активно продвигал на рынок парацетамол, марганцовку и перекись водорода. Наши предприятия делали редчайшие виды стали. Благодаря разработке месторождения Травяное Россия вместо импорта никеля стала вторым его экспортёром, существенно сократила импорт меди и медных сплавов, и потихоньку шла к тому, чтобы прекратить импорт проводов, кабелей и электродвигателей. Через год-другой я рассчитывал и кобальт с этого месторождения иметь, хотя пока что у нас только копились полуфабрикаты.

Мы даже немного алюминия и дюраля выпускали, хотя пока больше для обучения персонала, чем ради выгоды. Электричества все ещё было не очень много!

И всё это нужно продвигать на рынок, рекламировать, а мы пока что ограничивались презентациями. Я решил решительно это изменить. Ещё в феврале я привлёк на контракт нескольких молодых авторов и художников, и поставил перед ними задачу — активно использовать комиксы для пропаганды наших товаров! Сначала показал им образцы, которые уж лет десять, как использовали в американской прессе и Херст, и его соперник Пулитцер — а на что мне ещё было кивать? В Штатах я пожил и комиксы их своими глазами видел.

Нет, и в России Сытин и многие другие активно издавали лубочные картинки, но американцы здорово обгоняли их по умению зацепить зрителя, вызвать у него эмоции.