Капитаны судьбы (СИ)

Вот так Артём и продолжил по зиме работать. Его «избушке» много дел нашлось, да таких, которых летом и не было вовсе! Но главное дело было — через реку Выг крупное оборудование таскать. По плотине-то только узкоколейка шла. Она ни крупного, ни тяжёлого не утащит. А паром до весны не работает. Как лёд крепким стал, возить можно и на санях, они ведь и здоровенные бывают, с широкими полозьями, но вот тащить сани по льду лучше его «избушки» никто не мог. Правда, пришлось в экипаж помощника брать, потому что работы больше стало. То стекла от снега прочистить, то выскочить и накачать топлива ручным насосом из большого бака в маленький, установленный над мотором. Масла, опять же добавить. Жрал его этот мотор много и жадно, по выражению директора — «как бегемот веники»! О, кстати!

— Митяй, пока стоим, дозаправь баки. Удобнее же сейчас!

Да, помощник в экипаже уже тогда появился. Не Митяй, конечно, а другой, из реалистов. Но в помощники любой годится. Поэтому сюда, на далёкий Урал, ещё одного реалиста гнать не стали, а взяли местного.

Механика же в те времена с собой в рейсы не брали, он на берегу оставался, в тепле и покое. И звали его на помощь, только если что-то случалось, с чем сам Артём справиться не мог.

В кабину с улицы заглянул Степаныч и попросил:

— Никодимыч, дай ведёрко, я свежего снега наберу, а то вода в самоваре заканчивается.

Получил пластиковое ведро, стоявшее в углу, и снова исчез. Почему пластиковое? Так фирменный знак Беломорска! Шик, можно сказать. Опять же, если авария какая случится, и кабина кувырком пойдёт, пластиковой посудой по лбу получить не так больно, как дубовым или даже жестяным.

Так Артём и работал, пока в середине декабря не вызвали его к директору. Вины за собой он никакой не чуял, потому шёл спокойно. Удивился только, что в кабинете Ян Гольдберг сидел. Главного владельца и директора «Онежского завода электрической тяги» Рябоконь да и многие другие «Прогрессоры» знали в лицо.

Так что он очень удивился, когда такой важный господин начал просить его, Артёма Рябоконь, выручить их завод. Мол, сам Воронцов дал срочный заказ — буры особые куда-то на реку Кама доставить. Аж на самый Урал. Надо-де скважины бурить на полверсты, а то и на версту глубиной, а никакие буры, кроме новых, его заводом только что сделанных, не справятся. И оборудование в этих буровых установках крупное, так что или настоящая железная дорога нужна, или корабль, или вот его трактор. Тогда Артём впервые этот термин услышал, но потом разузнал подробности и теперь иногда свою «избушку» так и называл. Для важности. А про себя — по-прежнему «избушкой».

В общем, в результате, они быстро доработали его трактор. Кабину переделали на троих, чтобы механик в экипаже постоянно был, топливные баки в передних санях увеличили, второй двигатель поставили, а то мало ли, сломается первый и все, замерзай «в степи глухой». Ну и систему управления санями переделали. Раньше Артём простыми тягами поворачивал, как вожжами, а если заедало — слал помощника. А теперь электрическое управление сделали.

Так вот и поволокли они эти буровые. Сначала те тридцать вёрст, что ещё оставалось по «железке» до Обозерской достроить, а теперь вот и по льду Камы таскали. А насчёт «генеральского жалованья» — привирают. Генералы в день по двадцать четыре рубля получают, а командующие корпусами — так и по двадцать пять. А ему даже в этом особом рейсе платили по двенадцать рублей за рабочий день и по пять — за дни вынужденного простоя. А чего вы хотели? Он, Артём, ныне — уникальный специалист, да ещё и жизнью рискует. И под лёд можно провалиться, и замёрзнуть, если не повезёт.

А что занятия пропускает, так это не страшно. Директор училища обещал, что с марта и до лета — никакой работы, и Рябоконь сможет сидеть и нагонять.

Артём улыбнулся! Хорошо, когда тебя такие понимающие люди учат!

Из мемуаров Воронцова-Американца

«…К моему удивлению, Гольдберг не только выполнил досрочно заказ на производство буров с электроприводом, способных 'заглянуть» ниже трёхсот пятидесяти-четырёхсот метров, но и организовал доставку на место прямо этой зимой.

Правда, когда я увидел фотографии того транспорта, на котором доставляли, я начал было привычно подхихикивать. Но чуть позже узнал, что канадцы сделали куда более чудовищного монстра. С такой же избой вместо кабины, санями спереди и с паровым движком. Пятнадцать тонн веса. И ничего, начали гордо продавать его по всему миру, даже нам предлагали. Но я их послал. У нас к тому времени трактор уже без тележки обходился и утеплённую кабину имел штатно, так что нам их убоище и даром не нужно было!

А Яну я посоветовал паренька этого, что трактор доработал, из виду не упускать. Голова у него явно светлая, таким прямая дорога в инженеры-конструкторы…'

Рига, Русско-Балтийский вагонный завод, 12 января (25 января) 1901 года, пятница