Капитан Тин Тиныч

Итак, «Мечта», подгоняемая попутным ветром, быстро удалялась от родного острова Капитанов.

Море было ласковым, тихим, словно не умело капризничать и буянить.

Синие и голубые медузы мягкими зонтиками медленно поднимались на волнах. Беззвучно, по-стариковски вздыхали. «Мечта» уже успела далеко уйти вперёд, а медузы ещё вздыхали и качались на волнах.

Иногда, словно горсть серебряных монет, вытряхнутая волной, пролетала стая летучих рыбок.

Капитан Тин Тиныч и старпом Сеня, длинный и тощий, по прозвищу Бом-брам-Сеня, часами простаивали, склонившись над старой картой, некогда нарисованной маленьким Тин Тинычем.

Бумага сильно пожелтела, края карты пообтрепались. В этом не было ничего удивительного, ведь капитан Тин Тиныч никогда не выходил в море без заветной карты.

— Теперь возьмём курс прямо на юг. Да, да, на юг к острову Большая Перемена, — сказал капитан Тин Тиныч раскуривая любимую старую трубку.

В каюте плавал густой слоистый дым, застилая свет иллюминаторов.

Сверху, с палубы, послышались громкие голоса, протопали чьи-то тяжёлые башмаки. Поднялась суетня, беготня.

— Тельняшка, кидай сеть! Плавник справа, пасть слева! Тяни! Тяни! Навалимся все вместе, братцы!

— Опять Тельняшка выпустил свою Рыбу погулять, — недовольно сказал капитан Тин Тиныч. — А в этих широтах полно акул. Доиграется до беды. Вернётся его Сардинка без хвоста.

— Хорошо, если только без хвоста, — задумчиво кивнул старпом Сеня.

Дрессированная Сардинка, серьёзная и рассудительная, была любимицей всей команды.

Она совершала путешествие в трюме, в бочке с морской водой. Но она тосковала по волнам, по безбрежным просторам океана Сказки. Так что иногда Тельняшка всё же выпускал её погулять. Правда, команда смотрела в оба, да и сама умная Сардинка, как ни радовалась свободе, всё же поглядывала по сторонам.

— Да, кстати, пора покормить Два Пятнышка! — спохватился капитан Тин Тиныч.

В трюме «Мечты» находился ещё один пассажир: Ласточка Два Пятнышка.

С бедняжкой приключилась неожиданная беда. Она не на шутку расхворалась.

Да и как не расхвораться, скажите на милость? Красотка Джина, нечаянно выплеснула целый чайник кипятка на одно из чёрных пятнышек, неизменно летевших за Ласточкой.

Бывшая хозяйка таверны принесла тысячу извинений. Ахала, в отчаянии закатывала глаза. Но ведь этим горю не поможешь. Ошпаренное чёрное пятнышко несколько расплылось, а у бедной Ласточки поднялась температура.

Старпом Бом-брам-Сеня уступил ей свою каюту. Постелили на пол матрацы, к пострадавшему пятнышку приложили холодный компресс.

Но Ласточка совсем приуныла и только вяло отворачивала голову от тарелки с сушёными комарами.

— Всё-таки она нарисованная… — однажды задумчиво сказал капитан Тин Тиныч, — может быть, она предпочтёт пообедать чем-нибудь в этом роде… я имею в виду нарисованным!

Да, от такого лакомства Ласточка не имела сил отказаться!

И вот капитан Тин Тиныч и старпом Сеня, нарисовав цветными карандашами у себя на ладонях всевозможных мошек и жучков-паучков, каждый день навещали больную Ласточку.

Два Пятнышка с наслаждением склёвывала нарисованных насекомых с их ладоней.

Вот и сейчас капитан Тин Тиныч и старпом Сеня, прихватив с собой коробку цветных карандашей, отправились, как обычно, навестить Ласточку.

— Пора! — шепнула красотка Джина Чёрной Кошке.

«Что ж, я сделала правильный выбор, — подумала Кошка. — На этой честности и благородстве далеко не уедешь. Хитрость и коварство — вот сила! А если так — надо действовать. Мур-мяу!»

И Чёрная Кошка вслед за корабельной поварихой незаметно скользнула в капитанскую каюту.

— Ф-фу! — Кошка недовольно фыркнула, брезгливо помахала лапой, разгоняя табачный дым.

Корабельная повариха между тем склонилась над заветной картой и, ловко орудуя острым кухонным ножом, аккуратно соскребла буквы «С» и «Ю», обозначающие юг и север.

Покончив с этим делом, красотка Джина помусолила во рту карандаш и нарисовала на том месте, где была буква «С», букву «Ю», а на том месте, где была буква «Ю», букву «С». Переменив тем самым юг и север местами.

— Чем меньше, тем больше, и никаких переживаний! — злорадно усмехнулась красотка Джина.

Через минуту в капитанской каюте уже никого не было.

Скоро вернулись капитан Тин Тиныч и старпом Бом-брам-Сеня, потирая покрасневшие ладони. Ласточка хоть и была нарисованной, но клюв у неё был изрядно-таки острый и твёрдый.

— Нахожу, что наша пташка выглядит сегодня гораздо лучше. Пёрышки блестят, и аппетит у неё просто отличный, — сказал капитан Тин Тиныч.

— Просто отличный, просто отличный… — рассеянно повторил старпом Сеня, разглядывая карту, — Но не кажется ли вам, капитан, что, рассчитывая путь, мы с вами допустили ошибку?

— Ошибку? Не может быть! — Капитан Тин Тиныч тоже наклонился над картой, — Однако похоже, это действительно так. Не понимаю, как это могло случиться. Невероятно! Мы полагали, что архипелаг Большая Перемена расположен на юге…

— А на самом деле нам надо плыть на север!

— Ха-ха-ха! — посмеивалась в камбузе корабельная повариха. — Будет, наверно, преизрядный толчок, когда «Мечта» ткнётся носом прямёхонько в Северный полюс!