Капитан «Старой Черепахи». Повесть

- Товарищ Никитин, у меня народ совсем разут: на троих красноармейцев одна пара сапог. А ведь зима скоро. И главное - с оружием беда: на весь пост восемь винтовок. Еще бы штук десяток…

Кудряшев с тревогой наблюдал за выражением лица председателя: «Опять откажет. Наверняка откажет!»

- Еще что?

- Пулеметик бы…

- Пулеметик?

Никитин помолчал.

- Насчет пулеметика и сапог не обещаю, а винтовками к зиме всех вооружим. У каждого будет винтовка… Так, говоришь, Тургаенко живет не по средствам?. Какой это Тургаенко? Такой грузный, седые брови?…

Не постучав, в кабинет вошел Чумак. Никитин недовольно посмотрел на него:

- Что там еще стряслось?

- Только что позвонили из тюрьмы, товарищ председатель, сообщили, что подследственный Чириков повесился…

ГЛАВА II 1

Андрей проснулся в самом отличном настроении. Потянувшись, он почувствовал приятную бодрость во всем теле. Даже рана перестала ныть.

В окно было видно ярко-синее солнечное небо. «Да, здесь у моря, и небо не такое, как где-нибудь под Кастор ной!…»

- Вставай, вставай, сухопутный моряк! - раздался голос отца.

Роман Денисович пришел с дежурства часа два назад и, поев холодного борща, не лег, как обычно, отдыхать, а решил дождаться, пака проснется сын.

Андрей надел приготовленный матерью флотский китель, подошел к Роману Денисовичу.

- Здравствуй, отец!

Роман Денисович, не торопясь, снял скрепленные проволочкой очки, отодвинул в сторону инструмент и дощечки - он мастерил модель шхуны.

- Здравствуй, Андрей! Отец и сын обнялись.

Роман Денисович за последние годы сильно постарел: испещренные глубокими морщинами щеки ввалились, острый нос с горбинкой как-то опустился к губе, седая округлая борода заметно поредела.

«Вот и я, если доживу до его лет, таким же буду», - подумал Андрей, усаживаясь за стол, на который мать подала сковородку с жареными бычками.

- Хлебушка нет! - сокрушенно сказала она.

- На нет и суда нет! - буркнул отец - Любит старуха воду в ступе толочь…

- Ладно тебе характер выказывать, - добродушно промолвила Анна Ильинична, ставя на стол кувшин с молодым вином.

Андрей достал из чемодана сухари, полученные в киевском военкомате.

- Насовсем, значит, пожаловал? - спросил отец, разглядывая сына. - Теперь как же: в контору пойдешь бумагу портить либо начальником каким? Лучше бы уж тебе в армии остаться. В нынешнее время моряку у моря жить - сердце травить. - Роман Денисович досадливо махнул рукой. - Вот мне маяк приказали засветить, а кому светить? Дельфинам?

- Мне броненосец не нужен! - отшутился Андрей.

- Какой там броненосец, дырявой лайбы днем с огнем не сыскать. - Отец поковырял на сковороде вилкой. - Рыбки половить, и то не на чем…

После завтрака Андрей побрился и направился в управление Черноморского пароходства в надежде устроиться на какое-нибудь судно, хотя бы каботажного плавания. Но отец и Серафим Ковальчук оказались правы.

- Плавать у нас не на чем. Могу предложить вам заведывать складом, - сказал начальник стола личного состава. - У нас всего с десяток судов. Остальные либо лежат на грунте, либо уведены интервентами. Ходят слухи, будто в ноябре перегонят с Балтики несколько пароходов, только ведь на них свои команды. Вот если кого-нибудь спишут на берег… Ждите. Обещаю - буду вас помнить…

- Вилами на воде написаны их обещания, - усмехнулся встретившийся в коридоре знакомый капитан и посоветовал ехать в Петроград или в Архангельск. - А то попытай, сходи в Рыболовецкий союз, у них уцелела пара шаланд, может, возьмут тебя шкипером. Я сам плавал на «купце», а теперь командую колесным буксиром.

«Шаланда? Рыбаки? Нет! К рыбакам я не причалю!»

Ермаков бесцельно бродил по улицам и не заметил, как очутился в Приморском парке.

Безлюдная аллея заканчивалась у каменной аркады над обрывом. Под обрывом, у гранитных массивов Ланжерона, пенился неслышный с высоты прибой. Над серыми волнами чертили воздух чайки. Одинокая шаланда плыла к пескам Дофиновки.

Андрей машинально нащупал в кармане трубку; табакерка пуста, впору курить махорку.

Отчетливая полоса дождя скрывала горизонт. Небо нависло над бухтой низким серым пологом. Дуга главного мола и волнорез ограничивали пустынную гавань. Ни одного корабля у причалов!

«Куда теперь идти? С кем посоветоваться? С Симой Пулеметом? А чем поможет Сима?…»

Выйдя из парка, Ермаков прошел по улице Розы Люксембург, по любимой Дерибасовской, завернул на Греческий базар, где торговали всем, что душе угодно. Тут можно было купить и крупчатку, и маслины, и масло с салом, и груши, и вино, и американские консервы, и какао. Но где взять миллионы рублей, если не известно, как заработать сотню тысяч?

«Может, зря я загордился и не наведался в Рыбак-союз? - подумал Андрей и машинально прочел вывеску часовой мастерской: «Самое точное время в Одессе. Мастер Павла Буре - Петр Борисов»… - Для чего теперь мне точное время?!»

2

Прошел еще день, а дело не сдвинулось с мертвой точки.