Капитан Поль

— Как кстати вы подошли, дорогой граф, — сказал барон, всем своим видом показывая, однако, будто с величайшим вниманием слушает рассказы какого-то деревенского дворянина, с которым он был уже на короткой ноге. — Мосье де Нозе рассказывает мне вещь чрезвычайно любопытную! Это, право, прелестная и очень благородная забава, — продолжал он, обращаясь к рассказчику. — У меня тоже есть пруды и болота; как только приеду в Париж, непременно спрошу своего управителя, в какой они провинции. И много уток вы бьете таким способом?

— Ужаснейшее количество! — ответил провинциал с удивительным простодушием, которое свидетельствовало о том, что Лектур спокойно может издеваться еще над ним сколько угодно.

— Что же это за удивительная охота? — спросил Эммануил.

— Вообразите, граф, — стал рассказывать Лектур с величайшим хладнокровием, — мосье де Нозе раздевается донага и садится по самую шею в воду. А позвольте спросить, в какое время вы таким образом охотитесь?

— Обыкновенно в декабре и в январе, — ответил провинциал.

— Это еще приятнее. Так извольте видеть, граф, мосье де Нозе входит в воду по самую шею, надевает на голову круглую тыкву и пробирается в кусты. Утки не узнают его и подпускают к себе очень близко. Так ведь, кажется, вы говорили: очень близко?

— Вот как от меня до вас.

— Неужели? — удивился Эммануил.

— И тут он бьет их, сколько душе угодно, — сказал Лектур.

— Дюжинами! — прибавил провинциал, радуясь, что эти парижане заинтересовались его рассказами.

— Это, должно быть, очень приятно для вашей супруги, если она любит уток, — сказал Эммануил.

— О, она их обожает! — отвечал де Нозе.

— Позвольте мне иметь честь познакомиться с этой милой дамой, — попросил Лектур, низко кланяясь.

— Ей это чрезвычайно приятно будет, барон.

— Как только вернусь в Версаль, — продолжал Лектур, — непременно расскажу об этом способе охоты своим знакомым, и я уверен, что весь двор непременно попробует поохотиться таким образом в пруду, что на дворе Швейцарской стражи.

— Извините, любезный мосье де Нозе, — проговорил Эммануил. Взяв Лектура под руку и отведя его в сторону, он грустно вздохнул: — Мне очень неловко, барон, что вам пришлось беседовать у меня в гостях с таким чудаком, но это сосед, и его нельзя было не пригласить на свадьбу!

— Помилуйте, дорогой граф! — Лектур тоже говорил вполголоса. — Я бы очень много потерял, если бы не познакомился с этим оригиналом. Считайте, что он вошел в приданое моей невесты, и я очень этому рад!

— Маркиз де Лажарри! — провозгласил слуга.

— Это, наверное, тоже ваш брат охотник? — спросил Лектур, обращаясь к де Нозе.

— Нет, это наш путешественник.

— Ага, все ясно! — произнес барон с таким видом, который ясно говорил, что гостю угрожает решительная атака. Вслед за тем дверь отворилась, и появился Лажарри в венгерке, подбитой мехом.

— Здравствуйте, дорогой Лажарри, — Эммануил подал гостю руку. — Что это вы так закутались?

— Что делать, граф, — ответил Лажарри вздрагивая, словно от холода, хотя в комнате было очень тепло. — Кто недавно из Неаполя… Бррр!..

— А, так вы недавно были в Неаполе? — спросил Лектур, непринужденно подключаясь к беседе.

— Прямехонько оттуда, — Лажарри гордо подкрутил усы.

— И вы, конечно, восходили на Везувий!

— Нет, я только смотрел на него из окна. Да притом, — продолжал он с презрительным видом, очень обидным для вулкана, — мало ли в Неаполе вещей полюбопытнее Везувия! Что в нем удивительного? Гора, которая дымится; да у меня печка точно так же дымится, когда ветер дует со стороны Бемеля. А кроме того, у меня жена очень боится извержений.

— Но вы, конечно, побывали в Собачьей Пещере? — продолжал допрашивать Лектур.

— А что там смотреть? — удивился Лажарри. — Что интересного, если собака вдруг падает и умирает? Бросьте любой дворняжке кусок хлеба с ядом, так она вмиг откинет ноги. Да притом жена моя страх как любит собак, и она бы расплакалась, если б это увидела.

— Но вы, как ученый путешественник, полагаю, должны были непременно посетить Сольфатару? — спросил Эммануил.

— Э, помилуйте, любезный граф! — усмехнулся Лажарри. — Стоит ли смотреть какие-то три или четыре десятины серы, которые не дают ничего, кроме серных спичек? Да притом жена моя терпеть не может запаха серы.

— Каковы провинциалы, а? Прощу вас, барон! — Эммануил взял Лектура за руку и повел в комнату, где был приготовлен брачный договор.

— Хорош! Однако не знаю: потому ли, что первого я раньше встретил, только тот мне больше нравится.

— Капитан Поль! — провозгласил лакей.

— Что это значит! — воскликнул Эммануил, оборачиваясь.

— Кто это? Еще какой-нибудь сосед? — спросил Лектур.

— О, нет, этот совсем другое, — ответил Эммануил с беспокойством. — Как этот человек посмел явиться сюда без приглашения?