Капитан мародеров. Демон Монсегюра

Элеонора, не выдержав напряжения последних дней, разрыдалась. Только муж вернулся к ней, можно сказать с того света и вот опять находится между жизнью и смертью. Надежда только на Господа Элеонору и Клермона, слышавшего весь разговор, совсем не вдохновила.

В полночь, когда Элеонора заснула в кресле около камина, Клермон попытался встать, но безуспешно. Он с трудом поднялся и тут же упал обратно на постель. Шевалье охватило отчаяние, умирать не хотелось… Он пробовал сосредоточиться. Приходила только одна мысль – Бафомет. Да, но до чердака еще надо дойти и достать статуэтку из сундука. Клермон подумал: «Может, попросить Элеонору принести статуэтку?.. Нет, незачем ей знать… Не поймет, испугается… Господи, как хочется жить… Я еще слишком молод и многое не успел в жизни…»

Клермон колебался, но недолго – жажда жизни взяла верх над страхом перед возможными последствиями. Ибо он прекрасно помнил предостережение, начертанное на старинном пергаменте, висевшем на руке статуэтки.

В голове шевалье совершенно ясно пронеслась надпись из пергамента: «Между вами возникает незримая магическая связь: вы напоили его своей кровью, он подчинился и с этого момента всегда будет рядом в незримом состоянии, готовый выполнять приказания в обмен на кровеприношение…»

Клермон сделал над собой усилие и мысленно попросил: «Бафомет, если ты рядом незримый, услышь меня! Помоги дойти до твоего образа и обещаю, я отдам тебе свою кровь!» Неожиданно, Клермон почувствовал прилив сил и встал с кровати, прихватил столовый нож из вазы с яблоками и твердым шагом вышел из комнаты. В коридоре он снял со стены горящий факел. Клермона не покидало ощущение, будто его поддерживает нечто, и помогает идти.

Как и много лет назад, он вошел в чердачное помещение, осветив его факелом. Здесь мало что изменилось, только пыли и паутины стало больше. Не без труда Клермон нашел тот самый сундук и открыл его. Пыль с крышки разлетелась во все стороны, из-под книг шевалье извлек не изменившийся за прошедшие годы сверток и, не раздумывая, развернул ткань – перед ним предстал Бафомет. Клермон проделал все необходимые действия: развернул пергамент, прочел заклятие, сделал ножом надрез на руке по старому рубцу, наполнил чашу кровью и попросил Бафомета спасти ему жизнь. Кровь закипела в чаше и исчезла, глаза-рубины засияли дьявольским огнем, и сознание Клермона рухнуло в темноту.

…Элеонора проснулась неожиданно, будто ее толкнули. Она взглянула на кровать – мужа не было. «Боже мой, куда он мог деться, да еще и в горячке?» – недоумевала она.

Элеонора выбежала из комнаты. В коридорах и на лестнице было тихо, замок спал. Женщина совершенно растерялась и помчалась в спальню к Раймонду. Заколотила в дверь и закричала срывающимся от слез голосом:

– Раймонд, ваше сиятельство, умоляю вас, проснитесь! Клермон исчез!

Граф вскочил с кровати как ужаленный и накинул пелисон. Графиня спросонья не могла понять, в чем дело.

– Как пропал?

– Его нет в постели, не представляю, как он мог встать в горячке… – пыталась объяснить Элеонора, задыхаясь от рыданий.

По приказу Раймонда весь замок был поднят на ноги. Обыскали все, начиная от подвала и заканчивая чердаком. Слуга, вошедший с факелом на чердак, сразу же увидел человека, лежащего около открытого сундука. Это был Клермон. Правой рукой он сжимал странную статуэтку.

«Брат хозяина сошел с ума… Зачем его сюда понесло, да еще и раненого?» – подумал слуга и закричал:

– Все сюда, я нашел шевалье!

На чердак поднялись Раймонд, Элеонора, лекарь и еще несколько слуг. Лекарь тщательно осмотрел Клермона.

– Жар спадает… Он просто спит, ничего страшного. Видимо, он зашел на чердак в бреду. Такое бывает, что-то вроде «лунатизма» – хождения во сне.

– Перенесите его в спальню немедленно, – приказал Раймонд.

Слуги положили Клермона на одеяло и аккуратно снесли больного вниз по лестнице. Вскоре он лежал в своей кровати, Элеонора сидела рядом.

Кризис миновал. На утро Клермону стало легче, рана начала заживать. Лекарь был чрезвычайно доволен собой, ведь он приписывал скорейшее выздоровление шевалье своим медицинским талантам. Как впрочем, и все обитатели Монсегюра кроме Элеоноры. Умная женщина заподозрила, что своим чудесным выздоровлением ее муж обязан таинственной статуэтке…

Когда Клермону стало намного легче, она с видом заговорщицы подсела к нему на кровать и сказала:

– А теперь расскажи мне всю правду: что ты делал на чердаке? И почему тебя нашли со статуэткой в руках? И только не говори мне, что с тобой случился приступ лунатизма.

Клермон задумался: рассказать ли жене все, что ему известно о Бафомете? Или не стоит?

Элеонора, словно прочитав мысли супруга, заметила:

– Мне ты можешь доверить любую тайну.

Клермон облегченно вздохнул.

– Хорошо, тогда слушай и не перебивай. Это случилось давно. Еще до того, как понтифик Иннокентий объявил крестовый поход против Лангедока…