Капитан Мак

— Мадемуазель, я имел честь один раз защитить вас, не будучи с вами знаком, от трусливого и подлого человека, напавшего на вас. Но, поверьте мне, моя задача еще не выполнена, и как только я приехал в Париж, меня вел к вам какой-то тайный голос, говоривший мне, что вы, может быть, еще подвергаетесь опасности…

— О, сударь, — сказала Сара, скрывая свои чувства, — я надеюсь, что этого негодяя нет в Париже.

— Э! Кто знает? — ответил он легкомысленно.

— Сударь, — продолжала Сара, — я сожалею, что отца нет дома, и он не может принести вам свою благодарность.

— Ну что же, мадемуазель, я зайду еще раз, если вы позволите…

— Конечно, — ответила она, покраснев.

— Ну, например, завтра, — продолжал Мак, — сегодня уже несколько поздно…

— Да, вы правы, сударь, и все же…

— Простите? — переспросил Мак, с любопытством глядя на девушку.

— Когда вы вошли, вот только что, я дрожала от страха.

— В самом деле, мадемуазель?

— У меня какие-то невольные страхи, тягостные предчувствия, опасения… Отца нет дома. Только что с доньей Манчей приходил один человек, испанец, который, говорят, в большей милости при дворе.

— И этот человек?

— От так странно на меня смотрел… и мне показалось… — Сара заколебалась.

— Договаривайте, мадемуазель, — сказал Мак.

— Мне показалось, что я его узнала. Это был он… человек в маске.

— Ну, что же, — воскликнул Мак, — если так, я остаюсь здесь!

И бросил свой плащ на стул.

В глубине лавки была маленькая дверца, ведшая в узкий дворик, пройдя через который, можно было попасть в комнаты Сары и ее отца.

Во дворе было нечто вроде навеса, под которым ночевал старый Жоб — отсюда он мог наблюдать и за лавкой, и за жилищем хозяев, и таким образом оберегал и их состояние, и их покой.

Капитан попросил у Сары разрешения осмотреть дом.

— Понимаете, мадемуазель, когда тебе поручено охранять некий важный объект, нужно знать все его сильные и слабые места.

Сара улыбнулась.

— Я просто еще ребенок, — сказала она, — и наверняка на нас никто и не думает нападать.

— Не важно, — ответил Мак, которого радовал случай, позволивший ему побыть с молодой девушкой, — никакая предосторожность не излишняя; я остаюсь.

— И я с вами, правда, капитан?

— Конечно, приятель.

— Ну, тогда мы выпьем по стаканчику и сыграем партию в кости, — продолжал бывший трактирщик, производя тщательный осмотр лавки.

— Я сейчас вам принесу пару бутылок журансонского, которое мы достаем из погреба только по праздникам, — сказал обрадованно Жоб.

— И ты пойдешь спать, мой старый Жоб, — добавила Сара.

— О, я составлю компанию храброму капитану и моему племяннику, — ответил Жоб.

— Ты забываешь, друг мой, что ты всю прошлую ночь провел за работой.

— Да, это верно, барышня.

— И что тебе уже за семьдесят.

— Ах, черт возьми, время-то как летит! Хорошо, барышня, коли вам так угодно, я пойду лягу; позвольте только чокнусь с этим достойным капитаном.

Мак поклонился Жобу, а потом обратился к Саре:

— Вы можете спать спокойно, когда капитан Мак стоит на часах…

— … то мимо него сам дьявол не прошмыгнет! — закончил его мысль восторженный Сидуан.

— Боже правый, мадемуазель, — продолжал Мак, — я с величайшей радостью умер бы за вас.

— Ах, лучше живите, сударь! — воскликнула девушка.

— Ради вас, только ради вас! — ответил капитан.

Сара снова покраснела.

— Ну что же, пусть будет так, — сказала она, — живите и охраняйте меня. Я желаю вам доброй ночи, капитан, и перед сном помолюсь за вас Богу.

— И что же вы у него для меня попросите?

— Чтобы он сделал вас в один прекрасный день полковником.

— Этого мало! — возмутился Сидуан. — Капитан Мак должен стать генералом!

— Я буду молить об этом небо! — ответила, смеясь, Сара.

И она пожелала доброй ночи Жобу, протянула руку капитану и вышла в дверцу, которая вела во двор и ее спальню.

Жоб старательно запер все входы-выходы, а потом спустился в погреб, принес оттуда две пыльные бутылки и поставил их на стол вместе с чарками.

— Ну так, если вы не против, теперь побеседуем немного, мой славный Жоб, — сказал Мак, щедро наливая себе. — Куда к черту хозяин-то задевался?

— Поехал в Пре-Сен-Жерве, капитан.

— А зачем?

— Там живет лучший ювелир Парижа, единственный, который может нам помочь.

— У вас очень срочная работа?

— Да, очень… то, что нам заказали, должно быть готово к завтрашнему утру.

— Это заказ короля?

— Нет, одной дамы, которая, как мне кажется, скоро станет весьма могущественна.

Жоб подмигнул.

— Знатная дама, — добавил он, — одна испанка, от которой король без ума.

— А, понимаю… и какие же драгоценности ей так срочно понадобились?

— Серьга.

Мак вздрогнул и посмотрел на Жоба.

— А она что, только одну заказала?

— Да, взамен утерянной.

— Ба, — небрежно заметил Сидуан, — кто-то теряет, кто-то находит.

— Это правда, — ответил Жоб, — и кто-то эту серьгу, наверное, нашел.

— Я вот тоже нашел одну.

— Что, серьгу?

— Ну да, вот, смотрите сами.

И Мак вытащил из кармана серьгу и положил ее на стол перед глазами Жоба.

Жоб невольно вскрикнул.

— Нет, это невероятно!

— Что именно?

— Эта та серьга, которую потеряла донья Манча.

— Да неужто? — спросил капитан. — А вы в этом уверены?