Капитан

Прямо над нами в небе вспыхнуло, рассыпавшись искрами, яркое пятно, словно кто-то вдруг решил запустить праздничные огни, и в мире сразу воцарилась тишина. Я стирал со щёк струйки бегущей из ушей крови, не понимая, о чём беззвучно кричит Шон, пригибая к земле новичков, и почему побелевший Лекс испуганно трясёт меня за плечи.

Сильнейший порыв ледяного ветра опрокинул тело на спину, заставляя сквозь слёзы всматриваться в летящие навстречу слепящие брызги белого огня, когда-то уничтожившего целый полк… Надежды на спасение не было, однако вместо того, чтобы превратить всех в обуглившиеся трупы, пламя разлилось по невидимому куполу, исчезнув в земле… Мысли текли слишком вяло:

― Что происходит? Атака Ордена уже должна была всех прикончить, но кто-то этому помешал. Среди нас нет ни магов, ни колдунов, способных на подобное… или я просто об этом не знаю. Чтоб меня, почему же так трудно дышать? Так вот ты какая, смерть…

Скованный заклинанием по рукам и ногам, я словно уснул с открытыми глазами, следом упал Лекс, ударившись головой о моё плечо. В это же мгновение свет костра загородили две тени в плащах. Кто-то прошёлся сапогом мне по рёбрам, словно не заметив этого. Боль ударила по нервам, но из горла не вырвалось ни звука ― голос пропал… Кажется, я даже не дышал…

Монахи стояли совсем рядом, и не думая нас добивать. Судя по их оживлённой жестикуляции, они яростно спорили и так быстро скрылись из виду, что показалось, будто адепты Ордена растворились в воздухе. И сразу же окружающий мир вновь наполнился звуками ― прежде всего, моим сипящим дыханием и стонами друзей. Лекс, ощупав лицо, где под вторым глазом расцветал новый синяк, тут же засуетился, причитая, словно заботливая наседка:

― Как ты, Робин, жив ещё? Давай помогу сесть… Демоны ада, ну и видок у тебя… Кстати, что здесь произошло? У меня так быстро потемнело в глазах…

Пока он ругался, озираясь по сторонам, я внимательно следил за встающими на ноги Шоном и новичками. Кто-то из них только что, защищая нас, использовал запретное колдовство. Лицо Капитана Таможни было хмурым и очень серьёзным, и, как только наши глаза встретились, он тут же привычно отвёл взгляд. Бин и Газ выглядели растерянными, но после сегодняшних «откровений» я не спешил сбрасывать их со счетов.

Медленно, через боль подошёл к Верзиле, делавшему вид, что занят разведением погасшего костра:

― Спасибо, что всех спас, Шон… Это ведь была «пелена невидимости», так, кажется, называлось заклинание?

Друг вздрогнул, и, похолодев от его пронзительного, несчастного взгляда, я невольно отшатнулся. Верзила быстро взял себя в руки, как ни в чём не бывало продолжив подкидывать ветки в разгоравшийся огонь. Его только кажущийся спокойным голос вспугнул тишину:

― Не понимаю о чём ты, Капитан.

― Прекрасно понимаешь, ― я перешёл на шёпот, ― у тебя нет причин переживать, мы же друзья…

Он окатил меня взглядом, от которого стало невыразимо холодно на душе, и показалось, что это злой голодный хищник присматривается к уже обречённой жертве. Шон ответил так тихо, чтобы только я мог расслышать:

― Серьёзно считаешь ― друзьям можно доверять? Неужели ты настолько наивен, Робин, что до сих пор не разобрался в человеческой природе, продолжая верить словам? Похоже, жизнь тебя ничему не научила, обидно, и всё такое…

― Я верю тебе и Лексу, дороже вас у меня… ― не договорив, проглотил заполнившую рот горечь и повернулся к насторожившимся новобранцам:

― Очухались? Пробегитесь вокруг и посмотрите, не осталось ли следов нападавших ― не хочется спускать им такое неуважение к Городской Страже…

Обрадованно переглянувшись, ребята исчезли в окончательно победивших сумерках. Я устало выдохнул:

― Ну что за болваны, и как собираются искать, на ощупь, что ли? ― но они уже вернулись с подобием самодельных факелов и, запалив их от костра, снова нырнули в темноту. Лекс суетился, прилаживая котелок над огнём:

― Хоть воду нагрею, еды-то всё равно нет ― хорошо, что нашёл в лесу этот помятый горшок. Кстати, тут недалеко есть брошенный шалаш, может, переберёмся туда и переночуем?

Тяжелая рука Капитана Таможни легла на моё плечо, и я сжался в ожидании удара.

― Ты спрашивал, Робин, почему твой подозрительный друг на самом деле притащился сюда ― из-за этого, ― он протянул мне маленький шёлковый свёрток, ― Старик Чен сказал, надо принять противоядие только когда совсем стемнеет. Ох уж эти его дурацкие выдумки, приплёл сюда каких-то духов и другую хрень…

Лекс тут же бросил своё занятие и, обняв нас обоих, радостно засмеялся:

― Я знал, знал, что так будет, ребята! Робин, пей, не тяни, избавь меня, наконец, от страха за тебя…

На несколько мгновений я снова почувствовал себя мальчишкой у ночного костра во дворе старого дома. Тогда, затаив дыхание, мы слушали выдумки Лекса о возможности полёта человека к далёким звёздам, от которых становилось тепло на душе, и даже старший из нас, Шон, переставал подсмеиваться над неугомонным фантазёром, счастливо улыбаясь и сверкая влажными глазами…