Кантор идет по следу

— Боюсь, слишком много, — заметил Шатори. — Более чем достаточно, чтобы заслужить по Уголовному кодексу петлю на шею.

— Простите, я ничего такого не сделал… — дрожащим голосом произнес Мюллер. — Я просто дал прикурить этому мужчине. Я его даже не знаю вовсе…

— Ничего, разберемся, — ответил Шатори, листая удостоверение личности Мюллера. — Коза поможет…

— Я протестую, я ничего не сделал…

Кантор несколько раз громко протявкал.

— Слышали? — Подполковник кивнул в сторону собаки. — У Кантора на этот счет свое мнение…

— …Янош Мюллер, — закончил вместо подполковника Шатори.

Кантор, встав на задние лапы, передние положил Чупати на плечи и терся мордой о голову сержанта. Они не заметили, как в коридоре появились начальник областной полиции и начальник районной полиции.

— А вы тут чем занимаетесь? — спросил один из офицеров.

— Развлекаемся, — ответил Чупати, отведя в сторону голову Кантора.

— Гм… — Полковник смерил старшего сержанта взглядом с ног до головы.

— Товарищ полковник, разрешите спросить: вы свое обещание выполните? — шутливым тоном проговорил Чупати.

— Какое обещание?

— Вы же обещали представить нас к награде…

— Пока вы заслуживаете гауптвахты, а не награды. Какое вы имели право, находясь в моем распоряжении, самовольно уйти из радиомашины и отсутствовать с полуночи до половины восьмого утра? Где ваша дисциплина? У нас такого еще никогда не было!

По тону полковника Чупати мгновенно понял, что с ним шутки плохи, когда дело касается вопросов дисциплины. Сержант быстро освободился от объятий Кантора и, щелкнув каблуками, доложил по всем правилам:

— Товарищ полковник, докладываю: мной и Кантором был задержан опасный преступник.

— Что вы говорите? — Полковник с изумлением смотрел то на старшего сержанта, то на Кантора, который, усевшись на задние лапы, передней правой «отдавал честь».

— На рассвете на станции нами задержан и передан группе госбезопасности важный преступник, — повторил Чупати.

— И вы только сейчас мне об этом говорите?! — воскликнул полковник.

Начальник областной полиции улыбнулся и по-дружески похлопал Чупати по плечу:

— Молодец старшина.

— Старший сержант, — поправил Чупати.

— Был им, а теперь старшина… Это я вам точно обещаю. И его не забудем. — Офицер показал на Кантора.

В обод Кантор удостоился того, что начальник полиции сам положил ему миску густого гуляша, однако Кантор даже не притронулся к вкусно пахнувшему блюду, чем вызвал всеобщее удивление.

Чупати тоже недоумевал, почему Кантор отказывается от столь вкусной еды. Может, у него пропал аппетит от волнения?

После обеда в честь Дня конституции на плацу выстроился весь личный состав полиции. Начальник районной полиции сказал короткую речь, в которой упомянул о том, как отличились Чупати и его четвероногий друг Кантор. А затем Чупати в торжественной обстановке был вручен нагрудный знак «Отличный пограничник». Точно таким же значком был награжден и Кантор. Каждый раз, когда упоминалось имя Кантора, пес, словно понимая, что говорят именно о нем, замирал и не двигался. Он торжествовал.

Чупати была вручена также денежная премия в размере тысячи форинтов. После того как закончилась торжественная часть, Чупати, надеясь, что у Кантора теперь появился аппетит, повел его кормить. Повар вымыл миску и положил в нее самые лучшие куски мяса. Однако Кантор, поглядывая то на хозяина, то на соблазнительно пахнувшую еду, так и не притронулся к ней.

— Что с тобой, дружище? — спросил Чупати собаку. — Почему ты ничего не ешь?

Кантор тоже с недоумением смотрел на своего хозяина, не понимая, почему ему дают еду в новой миске. Ведь сам хозяин приучил его к тому, чтобы он никогда не брал еду из чужих рук и новой посуды.

— Ах ты черт подери! — вдруг радостно воскликнул Чупати. — Миска! Ты не хочешь есть из новой, незнакомой тебе миски! Все ясно! — Сержант, не задумываясь, стащил с головы фуражку и все содержимое новой миски опрокинул в нее.

— Ешь! — Чупати поднес фуражку с едой под нос Кантору.

Пес с жадностью набросился на еду.

— Ну наконец-то! — с облегчением вздохнул Чупати. — Как же я мог забыть! А где мне теперь достать новую фуражку? Вот вопрос.

После праздника Чупати купил себе облюбованные раньше ботинки на каучуковой подошве — благо премия лежала в кармане. Теперь он вместе с Кантором спал в казарме, в комнате, специально отведенной для гостей. Спал сном праведника.

Проснувшись, Чупати надел новые ботинки и довольным тоном сказал:

— Ну, Кантор, если бы не ты, то не видать бы мне этих ботинок… А ты не завидуешь, а?

Кантор внимательно оглядел ботинки, но нет же, он нисколько не завидовал своему хозяину.

Стояло прекрасное августовское утро. Чупати привел в порядок свое обмундирование: почистил, выгладил. Согласно приказу он временно оставался в распоряжении местного начальства. Ему даже дали несколько выходных дней, которые он мог использовать по собственному усмотрению.

— Ну, Кантор, что мы с тобой будем делать? — спросил он, обращаясь к собаке, и сам же ответил: — Сначала осмотрим город, так? А потом пойдем купаться на Дунай, согласен?