Читаем Кандидат партии полностью

П л о т о в щ и к о в. Садись. Будешь отвечать - тогда встанешь. Ермолаева, начинай. Нина Павловна, прошу вести... парламентскую.

В е р а. Пожалуйста, товарищ полковник.

С т р а ж е в с к и й. Буду предельно краток. Мы - ваши постоянные заказчики - привыкли с глубочайшим уважением относиться к марке вашего предприятия. Тем печальнее данный казус. Казус, насколько мне помнится, беспрецедентный в практике наших отношений. Вот передо мной два документа, с ними все присутствующие уже знакомы Технические условия заказа и акт лабораторного исследования. (Надел очки.) Наименование детали: маховичок-эксцентрик со скользящей втулкой, материал - сплав РТ-200, количество - тридцать штук. Актом лабораторного исследования установлено: наличие биения вокруг оси вала при допуске до двух микронов - шесть микронов, непараллельность плоскостей... Я полагаю, нет необходимости оглашать полностью? Здесь собрались взрослые, технически грамотные люди, которым незачем разъяснять, что в нашем деле подобное и даже менее значительное нарушение установленных допусков могло, в том случае, если бы оно осталось незамеченным, привести к последствиям, мягко говоря, пагубным. Вот все, что я считал своим долгом заявить.

В е р а. Вопросы?

Ф и л а т о в а. Вопрос к Леонтьеву. Твоя работа?

Н и к о л а й. Клеймо мое.

Ф и л а т о в а. Скажи, Николай, как это могло случиться, что ты сделал брак, да еще поставил на нем свою подпись?

Н и к о л а й (помолчав). Не понимаю.

В о с т р я к о в. Это не объяснение.

Н и к о л а й. Не объяснение? В таком случае, объясняю своей преступной халатностью. Подходит?

В е р а. Микола, не огрызайся. Отвечай спокойно.

Н и к о л а й. А я все сказал.

В е р а. Вопросов больше нет? Кто хочет слова?

К а с а т к и н. Разреши мне, Верочка.

В е р а (поморщившись). Пожалуйста, товарищ Касаткин. Покороче, если можно.

К а с а т к и н. Я - схематично. Товарищи! С тяжелым чувством, но с одновременным сознанием выполненного долга я возвышаю свой голос против Николая Леонтьева. Я его любил и - не постесняюсь это сказать - люблю до сих пор. Лично я Колю знал мальчиком, всегда смотрел на него как на свою достойную смену, гордился его успехами; если говорить откровенно, кое в чем он этими успехами обязан и мне, но кто это помнит? - это так, к слову, не в этом, как говорится, суть...

П л о т о в щ и к о в. Вот и переходи прямо к сути.

К а с а т к и н. Перехожу. Суть же, товарищи, вот именно заключается в том, что кандидат партии Николай Леонтьев начал свой кандидатский стаж с получения личного клейма, а кончил тем, что положил, если можно так выразиться, клеймо позора на всех нас. Проанализируем - отчего же это произошло? В чем, так сказать, суть?

П л о т о в щ и к о в. Ну, ну, добирайся уж до сути-то.

К а с а т к и н. Я скажу. Это произошло лишь только потому, что мы все, если говорить в порядке самокритики, необдуманно вознесли этого человека на не надлежащую ему высоту, в результате чего, как совершенно правильно указал Анатолий Акимович, в его психологии развились элементы индивидуализма и самоуспокоенности самим собой...

В е р а. Анатолий Акимович, насколько мне известно, еще не выступал и ни на что не указывал.

К а с а т к и н. Не перебивай. Указал в личной беседе. Исходя из этого... Ну вот - сбила...

В е р а. Никто тебя не сбивал. Что ты предлагаешь?

К а с а т к и н. Я предлагаю... минуточку!.. (Роется в своих записях.) Значит, так: рекомендовать дирекции завода специальным приказом лишить Леонтьева Н.П. права личного клеймения продукции. Далее: рекомендовать партийному комитету отменить решение партийного бюро цеха...

Ф и л а т о в а. Ну, это уж ты хватил!

К а с а т к и н. Хорошо, не настаиваю. Но, в таком случае, я считаю своим долгом довести до твоего и до всеобщего сведения, что я, как мне это ни тяжело и ни грустно, вынужден снять данную мною Леонтьеву рекомендацию. (Садится.)

В о с т р я к о в (поднялся с места). Я думаю, товарищи, что никого из нас не удовлетворили объяснения Николая Леонтьева. Это была типичная отписка, но не тот прямой, честный, открытый разговор, который надлежит вести рабочему-коммунисту перед лицом своих товарищей. Товарищ Касаткин пытался тут что-то об этом сказать, но со своей обычной непоследовательностью только все запутал. Между прочим: уважаемый Николай Иванович почему-то счел нужным сослаться на меня, и весьма неудачно, - я вам, насколько мне помнится, никаких указаний не давал. И вообще, между нами говоря, что это за стиль: "как правильно указал Анатолий Акимович", и тому подобное? Я пока еще не столь руководящая фигура, чтоб меня стоило таким образом цитировать, я такой же скромный работник, как и вы. Не надо так, товарищ Касаткин, - это производит плохое впечатление.

К а с а т к и н (почти с восхищением). Вот это - продал! Уста немеют.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии