Кандидат

И шагнул за борт.

Процедура осмотра повторилась в исполнении Ковальского. Забравшись в кузов, он также неопределённо дёрнул щекой, но комментировать ничего не стал, просто пристроил молча оставшееся оборудование в подходящие гнезда и принялся заниматься делом, усевшись верхом на несчастное подобие кресла пилота и распространяя вокруг отчётливый запах сырой шерсти, который услужливо транслировали датчики биосьюта. От шерстяной накидки Ковальского воняло козлом. Спустя пару мгновений раздался знакомый свист плохо откалиброванного генератора и глайдер подался вперёд.

— Светофильтры.

И тут же их накрыл хлынувший через лобовой обтекатель солнечный свет.

Ругнувшись, ослепший Джон поспешил последовать совету. Местное светило не забыло напомнить, что здешний климат — скорее странная аномалия, нежели дань недостатку притока энергии. Выбравшийся на свободу глайдер оказался посреди солнечного моря — ни единой тени, свежий снег сверкал за бортом не хуже поднимающейся от горизонта звезды. Идеальный загар обеспечен. Джон сослепу вздохнул и принялся экспериментировать с фильтрами, добиваясь сносной видимости. Эта планета была создана для того, чтобы ты выглядел на ней максимально глупо. И почему он злится?

Проморгавшись под услужливыми струйками воздуха из внутришлемного климатизатора, Джон принялся мучительно осматриваться — глайдер завис в двух метрах над бесконечной снеговой плоскостью, простиравшейся вокруг до самого горизонта, только там, вдали, поднимались какие-то первые возвышенности, тоже сверкавшие белизной. Единственными заметными неровностями вокруг оставались ряды бункеров лагеря — их крыши, видимо, были покрыты каким-то интеллектуальным нанополимером, на свету начинавшим активно сбрасывать нападавшее за ночь — капала талая вода, с шуршанием низвергались вниз кубометры снега. Резонно, только эти завалы тоже нужно кому-то убрать, а то ночью она смёрзнется в камень так, что не отколупаешь.

— Кое-какая автоматика здесь работает, — это снова подал голос их проводник, ткнув в сторону возившейся на том конце лагеря многоножки. Сеанс чтения мыслей продолжался. Ковальский поднялся на ноги, ловко удерживая равновесие на качающейся посудине. Управлял он ею тоже такими нарочито расслабленными пассами, выводя по нешироким проулкам на простор. — Я пойду за остальными, здесь узковато, Экхарт, располагайся, — спрыгнул на снег и ушёл обратно в лагерь.

— Почему не сделать ангар для транспорта ближе к краю, чтобы не выезжать каждый раз, рискуя что-нибудь порушить? — Джон решил, что лучше произносить свои риторические вопросы голосом. Во избежание.

— Кто их знает, снеговиков. Наверняка подобной схеме расположения есть какое-нибудь разумное объяснение, а то и несколько, — Синтия, вместо того чтобы высматривать оставшихся, перегнулась через левый борт и разглядывала теперь что-то под брюхом глайдера. — И даже не одно. Видели вчера по дороге сюда что-то вроде лиан?

— Ну?

— Не «ну», а тут какие-то отпечатки.

Тут не удержался даже Морока, глянул, хмыкнул. Снежный покров повсюду вокруг, где не был ещё утрамбован отдачей гравидиспенсеров глайдера, покрывался крупной сеткой косых насечек-вмятин диаметром сантиметров в пять и почти такой же глубины. Змеи. И много.

— Инфобанк по Аракору обещал невысокую плотность биологии. Непонятно.

— А это одна змея. Просто она наследила, — все посмотрели на Экхарта, но комментировать не стали. Экхарт-шутник.

— Может, их привлекает лагерь? Тепло от крыш, много талой воды.

— Да не ходят они внутрь, смотрите внимательно.

И точно, ближе к первому ряду стен следы редели и пропадали совсем.

— Значит, их чем-то отпугивают. Инфразвук генераторов.

Джон покачал головой. Не складывается.

— А привлекают чем? Водой по утрам? Генераторы если и включены, слышать их местное зверьё должно за километры. Но что-то мне подсказывает, что нет тут никаких генераторов, все заглушены. Чем они тут вообще питаются, эти змеи?

То, что тут не были развёрнуты инфоканалы, постоянно напоминало Джону, что он отнюдь не дома. Снег снегом, погода, фауна с флорой, всё это было неважно. Главный момент — Аракор был «незаселённой планетой», и незаселённой неспроста. А теперь и спросить не у кого.

Все четверо сумрачно наблюдали, как их проводник раз за разом высовывается на очередном глайдере из-за угла ближайшего ангара, соскакивает на снег и снова исчезает. Неуверенно поднявшись, Экхарт боком пристроился на водительскую скамейку. Вид у него при этом был такой, будто он забыл дома свой биосьют, и сейчас его седалище примёрзнет к глайдеру. Намертво.

— Как думаете, почему те, кто начинал ксеноформирование Аракора, остановились в итоге на полпути?

— А почему мы сами на нём остановились. Это же наш Сектор.

У Мороки была неприятная манера произносить вопросительные предложения с утвердительной интонацией. Или это у него акцент такой? Хотелось бы знать, что это за дыра, где говорить на линия́ начинают учиться в столь взрослом возрасте.