Кандидат

Я снова утопаю в мыслях, а ведь уже пора работать. Моя зона – это Евразия. У меня есть доступ абсолютно ко всем камерам, а автоматические алгоритмы отслеживают применение оружия и прочие преступления. Вот и вся моя работа – следить за тем, чтобы не было нарушений, если они есть, то оценить степень их тяжести, а если какой-то сектор не справляется с контролем уровня опасности, то уничтожить его. Без колебаний. И не важно, сколько мирных людей погибнет и какой вред я нанесу экологии. Мне так ни разу и не пришлось применять оружие, иногда я даже думал, что это сраный розыгрыш, и всё человечество ухохатывается, глядя в прямом эфире, как я брожу из угла в угол и пинаю свою кровать. Но эти мысли смело волной взрыва, который устроил один из моих коллег. В Австралии начались народные волнения, правительство не смогло их удержать, и началась гражданская война. Продлилась она недолго, так как ответственный за эту зону вовремя нажал кнопку. Бум! И нет больше Австралии. Никаких больше кенгуру, расходимся, тут не на что смотреть. Смотреть и правда было не на что, континент был полностью уничтожен. Может именно после этого, я засомневался в своём выборе. Хватит ли у меня духа убить миллионы людей одним щелчком? Я не хотел это выяснять.

Нас называли куарты – четверть по латыни. Мы не были знакомы между собой и не могли ни с кем контактировать. На Земле осталась моя любимая девушка. Мы познакомились с ней в лаборатории, в которой меня готовили к миссии, и наслаждались нашей тайной связью, пока не настал час обменять мою жизнь на спокойствие в мире. Она с пониманием отнеслась к тому, что я не стал оставаться на Земле ради неё, и дала мне обещание, что утопит чувства ко мне в море полноценной, счастливой жизни.

Я и не подозревал, что такое скука, пока не провёл 14 лет в полном одиночестве. Если ваша работа кажется скучной, попробуйте посидеть и посмотреть в окно 10 часов подряд. Только у меня вместо окон были камеры, которые сканировали каждый метр континента. Но ничего не происходило. В первые 2 года я пристально следил за работой полиции, за статистикой преступлений и важными мероприятиями. Боязнь совершить ошибку отгоняла прочь мой сон, заставляя меня сутками погружаться в мониторы, пока я не доходил до полного истощения. Вдруг именно в момент, когда я закрою глаза, мир рухнет? Нет. Ничего подобного. Максимум, что я обнаружил за все годы работы – это пара мелких краж и несколько драк. После “Австралийского инцидента” – так люди предпочли назвать уничтожение континента безжалостными ракетами – ни у кого даже в мыслях не было нарушать закон. А от тех, кто решался на преступление, люди довольно быстро избавлялись сами. Под прицелом смертельного оружия почти все они смогли усмирить свои пороки.

Достойно ли человечество жизни как вид? Интересно, что думают остальные куарты по этому поводу. Было бы неплохо собраться всем, устроить небольшой корпоратив, выпить, может поиграть в крокодила1. Просто немного побыть живыми людьми. Может кто-нибудь бы загадал ядерную катастрофу, а другому пришлось бы её показывать.

Я включил Игру престолов2 фоном и сел за рабочий монитор. Сегодня был день выборов президента Франции. Пока на экране телевизора казнили вымышленного короля, на моих мониторах происходили выборы настоящего. При отсутствии живого общения приходится самому создавать иронию. Всё шло спокойно до безумия. Никто даже не пытался подтасовать результаты, люди в очереди вели себя спокойно и дружелюбно. Скука смертная. В одной серии Игры престолов теперь убивают больше людей, чем за год на всей планете. Кажется, я становлюсь настоящим маньяком, раз думаю о таком. Разумно ли, что именно я имею право применить оружие массового уничтожения?

Старушка на экране ковыляла к цифровой панели для голосования. Когда она наконец дошла до неё, спустя вечность или две, то начала непонимающе оглядываться по сторонам и трогать панель. Спустя минуту бесполезных попыток, к ней подошёл молодой человек и, взяв её за руку, приложил палец к сканеру отпечатков. Забавно, что она фактически живёт в несвязных пятиминутных отрывках своей жизни, зачастую не понимая, что вообще происходит вокруг, но всё равно имеет право голосовать.

Гражданская война в Австралии началась как раз из-за нового способа подсчёта голосов. Сразу после ввода терминалов для избирателей, оказалось, что прежние результаты несколько расходились с действительностью. Примерно в 6 раз. Отпечаток пальца, который моментально обрабатывался системой, подделать намного сложнее, чем бюллетень с подписью. Правящая партия постаралась сразу же свернуть проект, сославшись на сбой в работе терминалов, но было слишком поздно. Недовольство, годами зревшее в людях, выплеснулось на улицы зажигательной смесью из кристально чистой ненависти и надежды на достойное будущее. Люди были правы, они всего лишь хотели справедливости. Но… Бум! И нет больше Австралии. Неважно, кто был прав и почему. Те, кто разложились на атомы, больше не имеют права голоса, ни один терминал их не учтёт.