Кандидат

– Это мой долг, – вскинула голову Штоль. – И моя судьба.

Кандор встал, подошёл к Штоль и положил свою руку на её плечо.

– Я буду молиться за тебя. Молиться и изо-всех сил надеяться на благополучный исход дела.

– Ну а ты? – Вадим резко повернулся к Кандору. – Для тебя какой исход окажется благополучным? Как ты будешь здесь? Один? Ведь, как я понимаю, самостоятельно ты отсюда домой не доберёшься?

– А это уже моя судьба! – в голосе Кандора звякнул металл. – И я приму её безропотно.

Черников посмотрел на Кандора.

– Так может ты вернёшься к нам? Всё же лучше, чем на этом необитаемом острове!

Кандор покачал головой:

– Там не мой мир. К тому же, здесь не так плохо. Система жизнеобеспечения Грота способна функционировать бесконечно, как я думаю.

– Я вернусь за тобой! – Штоль почти сорвалась на крик.

Кандор покачал головой:

– Даже если ты уцелеешь, никто не позволит тебе вернуться. Тебе не разрешат так рисковать ради меня.

Вадим чувствовал себя так, словно ему только что сообщили, что завтра он превратится в попугая. Он был огорошен, смятён и не мог вымолвить ни слова. Поэтому заговорил Кандор:

– Давайте спать. Завтра с утра вы прыгните.

***

Стартовать решили из зала с бассейном.

– Вадим, прими свою стандартную позу для прыжка, – ровным голосом произнесла Штоль.

– А? – дёрнулся было Вадим, но тут до него дошло, что она имела в виду.

Он уселся в позу лотоса прямо на пол. Штоль подошла, встала сзади и положила ладони ему на плечи.

– Начинай настраиваться…

В зал вбежал Кандор.

– Я не могу отпустить тебя, не взглянув в твои глаза ещё хотя бы раз, – задыхаясь проговорил он.

– Кандор, – произнесла Штоль, и, хотя видеть он этого не мог, Вадим понял, что по её щекам потекли слёзы. – Я бы хотела прожить эту жизнь с тобой. В этом мире или в любом другом…

«Почему они прощаются по-русски? – вдруг подумал Черников. – Не хотят смущать меня? В такой момент? Странные создания…»

Из горла Кандора вырвался крик, и он выбежал из зала. Штоль громко всхлипнула.

– Начинай настраиваться, – повторила она через какое-то время.

– Может подскажешь, как это лучше сделать? – спросил Вадим, не столько для того, чтобы получить совет, сколько для того, чтобы отвлечь девушку от той катастрофы, что сейчас творилась в её душе.

– Устреми свои мысли в Будущее. Не пытайся представить его, как ты это делал в прошлый раз. Думай о нём как о бесконечности Времени и Пространства.

Вадим сконцентрировался. Вероятно, с его организмом и впрямь произошли значительные перемены. Раньше прыжки требовали от него значительного умственного и физического напряжения, сейчас же он почти сразу почувствовал, как входит в какой-то транс.

– Ты «ложишься на Струны», – откуда-то издалека Вадим услышал голос Штоль. – сейчас я подхвачу тебя…

Глава 4

Они очутились в каком-то каземате. Вадим стоял на коленях, держа неподвижное тело Штоль на руках. Девушка выглядела… краше в гроб кладут. Но она была жива, Вадим видел, как судорожно вздымается её грудь. «Надо бы уложить её хоть куда-нибудь» – подумал он. В этот момент незаметные поначалу двери в стене каземата распахнулись и в помещение влетела целая толпа. Трое из вновь прибывших тащили за собой каталку, на которую сразу же принялись укладывать Штоль. Нацепив какие-то датчики на голову и запястья девушки, они укутали её блестящим покрывалом. Вадим, протянув руку, хотел дотронуться до Штоль, но какой-то мужчина в сером мундире и с непонятным оружием в руках преградил ему путь.

Каталку укатили. Вадим остался в каземате один на один с… вне всякого сомнения это были соплеменники Штоль и Кандора. Об этом говорил их рост и характерная внешность. Одеты все были в военную или полицейскую форму. В этом Вадим не сомневался. Мундир во все времена остаётся мундиром.

Вперёд выступила женщина. На вид она казалась старше Штоль и была не такой симпатичной. По крайней мере, на первый взгляд.

– Вас можно считать кандидатом? – резко прокаркала она.

«Господи, – подумал Черников, – кто ж тебя русскому то учил?»

– Вы меня понимаете? – женщина немного наклонилась и посветила в лицо Вадиму каким-то фонариком. «Нормально так они своего спасителя встречают!»

– Да, да, я вас понимаю. Уберите свет, на хрен, я и так ничего не вижу! – громко сказал Вадим, закрывая лицо рукой.

Женщина убрала фонарь.

– Я повторяю вопрос, – нет, ну впрямь на ворону похожа. – Вас можно считать кандидатом?

– Я не знаю, можно меня считать кандидатом или нельзя, – в голосе Черникова прорезалась толика раздражения, – но Штоль доставила меня сюда, как раз для того, чтобы я помог вам избежать прихода песца.

Женщина удивлённо посмотрела на Вадима.

– Кто такой Песец? – спросила она и её голос на этот раз показался Черникову не таким скрипучим.

– Полярная лисица. Очень милый и симпатичный пушной зверёк. Там, откуда я, его мех ценился очень высоко.

Веки женщины заметались вверх-вниз с неимоверной быстротой.

– Причём здесь пушное животное? – теперь её голос звучал почти мягко. И очень растерянно.

– Успокойся, милая, это идиома, – терпеливо объяснил Вадим. – У нас, в моей эпохе, песец является символом глобальных крантов… катастрофы.