Камуфляж

Женщина встала и задвинула створку дверного окошка. Как и ожидалось. Вздохнув, Мэттью принялся стучать, пока не оставил на двери вмятину. Ответа не последовало.

Пять минут спустя женщина сдалась и заглянула в щель для бумаг и денег, что располагалась внизу двери. Мэттью заметил темные глаза и морщинистый нос.

— Не продам я тебе петуха, чертов сатанист! — заявила женщина.

«А для кровавых боев продашь?» — подумал Мэттью, снова вздыхая. Резко опустив руку, он сунул ее в щель, едва не схватив старуху за нос. Та отпрянула, но Мэттью успел поймать створку, прежде чем она захлопнулась. Его мускулы напряглись. Женщина крепко давила на створку; запястье Мэттью дрогнуло, но не подалось.

— Молодой человек, я вас предупреждаю, — ровным тоном произнесла старуха.

Она ни капли не испугалась. Ладно, черт с ним.

— Я ловлю кокатриса, — признался Мэттью.

Хватка женщины ослабла, и створка подалась, с глухим ударом достигнув верха.

— А чего сразу не сказал? Давно пора разобраться с этой тварью! Пока она болталась в Восточном Гарлеме, вы и палец о палец не ударили.

Мэттью отвел взгляд. Как обычно, полиция обо всем узнавала последней.

Старуха задумалась.

— Тебе и девушка понадобится.

— Не волнуйтесь, — сказал он, закусывая щеку. — Об этом я уже позаботился.

Дома Мэттью поджидала женщина. Само по себе это было не удивительно — у Джейн был ключ и пароль от замка. Но это оказалась не Джейн, а детектив из отдела убийств Марион Торнтон.

У нее были шелковистые каштановые волосы, обрамлявшие вытянутые скулы, что делало ее похожей на афганскую борзую. Смотрела она с прищуром, типичным для людей, долгое время проводящих на улице. Показав Мэттью значок, она кинула ему ключи, не дожидаясь, пока он разуется.

— Жертва — алкоголичка, — сказала Марион, запирая дверь, пока Мэттью ставил петуха на стол.

Птица была в картонной коробке. Из проделанных в верхней части дырок то и дело высовывался черный клюв и выглядывали злобные глаза. Петух брыкался. Когда Мэттью двигал коробку подальше от края стола, птица даже умудрилась цапнуть его за руку. Мэттью вспомнил строчку из русской сказки: «Ты лети-ка, ворон, за живой и мертвой водой…»

— Монахиня была алкоголичкой?

— Грубо говоря. Мы нашли еще один похожий случай. Три дня назад. Старик, никогда не был женат, жил один, пил как сапожник. Продолжаем проверять, — Марион перелистала блокнот. — Интересная штука: в детстве с ним произошел несчастный случай, в результате которого его кастрировало.

— Хм. Кругом девственники и девственницы.

— Драконам и единорогам только их и подавай, — ответила Марион. — Ты прав. Второй момент — алкоголь. Вероятно, они обладали какими-то способностями. По крайней мере, между жертвами есть связь, которую не установят мои… светские коллеги. Согласно архивам прометеанского общества, в юности их обоих рассматривали в качестве кандидатов на вступление.

— Значит, у них были видения, — сказал Мэттью, вспомнив о Генри, жившем бок о бок с чудовищем. Возможно, беднягу спасло то, что тварь предпочитала сексуально неопытных жертв, но Мэттью решил оставить на потом это предположение. — Думаешь, их убили потому, что они крепко пили, или же они пили, чтобы заглушить видения?

— Пока что разрабатываем первую версию, — Марион подошла, склонилась над коробкой и тут же отдернула голову. Петух метил клювом точно ей в глаз. — Злобная птичка.

— На то и расчет.

— Джейн сказала, что ты идентифицировал тварь?

Мэттью присел у стены и начал скатывать ковер.

— А черный петух тебе ни о чем не говорит?

— Значит, василиск.

— Какие мы догадливые. Думаю, кокатрис. Не знаю только, как он заставил жертву выброситься из окна. Судя по твоим словам, жертва была весьма специфической личностью.

Марион с хрустом выпрямилась. Подняла со столешницы ложку и покрутила ее, глядя на отразившееся в ней солнце.

— Таких, как они, один человек на десять тысяч. На весь Нью-Йорк — тысячи две?

— Где-то так, — согласился Мэттью, зажимая нос.

Комок пыли прицепился к его руке, и он сдул его на пол. Когда он открыл глаза, то заметил, что Марион хищно смотрит на него и облизывается.

— Может, убедимся, что мы в безопасности? — соблазнительно улыбаясь, спросила она, не выпуская из руки ложку. — Моя смена уже закончилась, а твой петушок подождет, — протянув левую руку, она продемонстрировала ему золотое кольцо на пальце. — Никаких обязательств.

Мэттью закусил губу. Он долго практиковался, годами сублимировал свои желания, понимая, что искусство — а в его случае совершенствование владения магией — требует жертв. Он научился обходить гей-радар, заставляя женщин думать, что он гей, а гомосексуальных мужчин — что натурал. Все это было частью маскировки.

Он терпеть не мог отказывать.

— Прости. Предложение заманчивое, но кокатриса нужно приманивать на девственников или девственниц, а я не могу заказать их по телефону.

Марион, конечно же, рассмеялась.

Ему никогда не верили.

— Давай лучше попробуем подружиться с цыпой, — сказал он.