Камикадзе на прогулке

— Тут у всех разумных форм жизни — у людей, Левиафанов, собак, Ракетчиков, Небесных Куполов и много еще кого — есть свои банковские счета. А у вас на Земле что — банки прекратили работать!? Или деньги отменили!? — Светлана покосилась на меня, покачав головой. — Что-то мне не верится! Этот…? Как его там… Комунизьм посторили? — Светлана недоверчиво хмыкнула, покосившись на меня. — За семьдесят два года-то!? Ну-ну.

— Но — собаки!?

— Что?

— Они не разумные!

— Да!? — недоверчиво прищурилась девушка. Как будто я ляпнул какую-то глупость. — В каком смысле? Не такие умные, что ли? Ну, это спорный вопрос, Дэниел. Некоторые, из совсем уж захудалых Стай, действительно не очень умные — по английски или русски ни бум-бум. Не говорю уж про гроэллеш. Но, в основном, поумнее некоторых пеонов-пьянчуг, не вылезающих из навоза, и купающихся раз в году, — Светлана фыркнула, выражая свое негодование некоторым представителям Рода Человеческого, а затем продолжила. — Собаки очень чистоту любят, следят за своим внешним видом, в отличие от некоторых. А моя подруга Серена, например, — тоже Мастер-Целитель, кстати — прекрасно знает русский, английский и испанский. В то время как наши крестьяне даже десяток слов по-английски выучить не удосужатся! А ты говоришь — собаки глупые. Английский, между прочим, должен знать каждый гражданин Федерации, получивший высшее образование. Серена, между прочим, три года в Академии училась, пока не получила диплом Мастер-Целителя.

— Но собаки! Не умеют! Разговаривать! — не выдержал я.

— Как это — не умеют!? — Светлана вытаращила на меня глаза.

— Собаки! Не умеют! Разговаривать! — я чуть не кричал.

Светлана была в полном замешательстве. Снова наморщила свой лобик, напряженно думая. Затем ее прелестное личико словно засияло.

— Ах да… Вспомнила! Я по истории проходила!

Девушка облегченно вздохнула, разобравшись, наконец — что же это меня так смутило.

— Да. Точно, Дэниел! Когда-то, давным давно, еще до Катастрофы, собаки не умели разговаривать. Только понимали. У вас на Земле, наверное, потому собачки и поглупее наших.

Я просто онемел, слушая свою спасительницу. Охренеть можно!

Подробнее — 2 ур. 36

— Некоторые Дикие Стаи, в необжитых районах действительно разговаривают плохо — разве что вожак и несколько альф сносно речь человека понимают. Но таких — мало. Мы, в основном, проблем с общением не испытываем. Сейчас даже самые отсталые дикие Стаи на всеобщем собачьем разговаривают. Особенно в Корто. Ну, и я на языке Стай разговариваю более-менее. Но, в основном, все мои знакомые собаки очень прилично знают и разговаривают на русском и английском, — продолжила Светлана. — Таких собак, хорошо обученных, получивших в Федерации и Союзе Семей высшее образование — согласна, не так уж много. Но это уже гроллы постарались. Был там один — бывший Лидер Семьи Шоган. И помощничек его — Тор Шоган, нынешний Владыка Шоган, под стать ему. Так вот, этот… Блин, как же его… Зилтон… Золтан… Зелон… Нет, не помню… Имечко у него какое-то мудреное было. В обшем, примечательной личностью этот Владыка был. Легендарной, прям — у гроллов Союза Семей, конечно, не у нас. Был сначала гроллом-Экзекутором Семьи Хартан. А затем основал новую Семью гроллов-Воинов — Шоганов. Лучшие сейчас, кстати, энерговоины на всей Новой Женеве! Он много лет назад сразу нескольким собакам разных пород гортань изменил. Чтоб, значит, могли внятно по человечьи разговаривать, а не только по своему, на языке Стай. Ну дак это еще до Семилетней Войны с гроллами было! Я еще тогда не родилась! Даже в проекте не намечалась!

Я внимательно слушал Светлану, в прямом смысле онемев от изумления. Затем спохватился, принял невозмутимый вид. А Светлана, тем временем, продолжила рассказывать.

— Для меня, Дэниел — собаки всегда были разумными. Сколько себя помню… А что раньше было — кто его знает? Не знаю. Мне ведь толком, историю-то и не преподавали. В тюрьме, у гроллов, разве что подучилась — по верхам. И про модификацию собачек мне, вспомнила, там тоже рассказывали. У гроллов даже термин для этого есть — Возвышение. Да все разве упомнишь? У нас тут народец практичный — в основном сегодняшним днем живем. Чего, спрашивается, копошиться в том, что полвека назад было?

Глядя на мою ошеломленную физиономию, Светлана все же примиряюще добавила:

— Вот что, если уж не веришь мне на слово — прийдем в Двадцать Пятый форт, и почитаем Верешковского. Это трехтомник по истории Новой Женевы. Учебное пособие нашей национальной Академии, для углубленного изучения новейшей истории Новой Женевы — после Катастрофы. У меня в библиотеке есть экземпляр. Там, сзади, подробный алфавитный каталог есть. Поищем в разделе про собак. Ну, или на моем компе, в поисковике посмотрим…

— Вот и посмотрим, — облегченно вздохнул я.

Фактам я всегда доверял больше, чем субьективному мнению одного человека. Но Светлана, глядя на меня, лишь удрученно покачала головой: