Камикадзе на прогулке

Парень уставился на меня, замерев. А в его глазах затеплилась, наконец, надежда. Пока еще робкая, неуверенная. Все еще уступающая боли и отчаянию.

Подробнее — 2 ур. 26

О боже, как же знаком мне этот взгляд…

Взгляд пациента, не верящего в то, что я справлюсь с поставленной передо мной задачей, потому что это по его мнению — невозможно. И все же сквозь отчаяние проскальзывает призрачная тень надежды на чудо.

Слишком много таких взглядов я перевидала на своем веку…

Он выглядел так смущенно, даже виновато — словно действительно считал, что был обречен на смерть минутой раньше или позже. И я тоже чувствовала, что он уже на пределе, и действительно через несколько минут наступит неизбежная развязка. А ему ведь, как я чувствовала, больно до жути от внутренних ожогов Чернотой. Не понимаю даже, почему он не потерял сознание от болевого шока. Похоже, каким-то образом он пытался блокировать эту страшную боль, не обращать на нее внимания. Но я ведь чувствовала, как нелегко ему приходится.

От легких одни лохмотья остались — вот, дышит, хрипит черными кровавыми пузырями. Но терпит, даже не стонет. Не то, что некоторые сталкеры, которые мигом в штаны наложат, получив смертельную дозу Черноты, или едва завидев Шатуна или Смерча, даже не Королевского.

Хм, а этот выглядел собранно, серьезно, несмотря на жуткую боль, которая, судя по его мыслям и чувствам, все же доставляла ему сейчас ужасные мучения.

Из таких, нужно признать, хорошие сталкеры получаются, если выживают в нескольких первых рейдах, и рядом есть матерый сталкерюга, который имеет толковую голову на плечах…

End 2ур. 26

— Все уже в порядке, я позабочусь о тебе, — смягчилась я, неожиданно улыбнувшись этому симпатичному, в общем, пареньку. У меня невольно появилось чувство заботы, сопереживания и опеки о нем. Он, совершенно неожиданно для меня, затронул что-то материнское в моем сердце. И я, прочитав одну лишь тень его мыслей, его боли, всем сердцем поняла, снова почувствовала, что сделаю все возможное для спасения этого умирающего мальчишки, так серьезно, внимательно глядящего на меня.

Этот взгляд говорил — я была для него всем. Той самой — последней, призрачной Надеждой, благодаря которой он и продержался все эти роковые для него минуты.

Он хотел успеть мне сказать что-то важное. Важное настолько, что по сравнению с этим его смерть не имела никакого значения. А я так грубо прервала его, да еще и начала издеваться, смеяться над ним.

Вот почему мне стало стыдно за то, что я, разозлившись на него чуть раньше, вызверилась на него. Как всегда, в своем репертуаре, милочка — сначала делаю, а потом думаю.

— Мне нужно одеться и забрать наши вещи. А затем я тебя подлечу, — виновато, как бы оправдываясь, улыбнулась я, поднимаясь. — Потерпи немного, я — мигом!

Подробнее — 2 ур. 27

И бегом — за своим барахлом и, конечно же, оставшимися на камнях вещичками незнакомца. А не то потом будет ныть — мол, почему не захватила? С американцев станется — плавали, знаем! Еще потребует деньги за ущерб оборудования.

Хотя нет — это явно не турист, возомнивший себя крутым сталкером. Такие живыми до середины Перевала Смерти никогда не доберутся. Невозможно это, с какой стороны ни погляди — сожрали бы его, даже от шикарных кроссовок следа не осталось бы. И вещички его… Эх, жаль под носом у Смерча нормально-то не посканируешь.

Тут бы, живыми — побыстрее пятками накивать!

Я словила себя на том, что небольшая оплошность незнакомца, столкнувшего меня на камни ударом своего очень даже странного грависимбионта, минуту назад меня несколько выбила из себя, даже разозлила. И я взяла себя, наконец, в руки. Нечего сердиться по пустякам. Парень просто не сориентировался. Мало ли как оно для него обернулось?

Но даже подросток из нашего форта, на его месте, будь даже полным нулем, успел бы вывернуться из такой молодой колонии Лизунов без труда. Может, он лежал на камнях оглушенный из-за Черноты болевым шоком, без сознания, когда Лизуны подползли к нему? Молодые колонии паразитов действительно намного подвижнее старых и более опасных…

Одно радовало — несмотря на рост под метр восемьдесят пять, незнакомец был явно в прекрасной спортивной форме: поджарый, даже немного худощавый. И — ни капли лишнего жира, не говоря уж про отсутствие отвисшего живота. Но и следов голодания никаких не наблюдалось. Все же — парень явно хорошо физически подготовлен и прекрасно сложен, судя по сканнингу. А подобное тело можно вылепить лишь многолетними упорными тренировками — одних лишь природных данных будет маловато.

И все же внутренний голос и опыт подсказывали — некак и неоткуда ему было здесь появиться. И еще непонятная фраза, насчет невидимости Лизунов…

Я чувствовала, что ответ о том, кто такой незнакомец, уже вертелся у меня в мыслях, И вот-вот сложатся кусочки уже подобранной мозаики. Но что-то в подсознании перемкнуло.