Камикадзе на прогулке

Я уже видел это на видео. Местное излучение. Смертельное… Все — как всегда… Даже гибель шаттла у самой поверхности, при десантировании. Такое было уже не раз… Почернение — это конечная стадия перед жестокой развязкой. Ослеплением, а затем — смертью.

Какую дозу я получил? Есть ли у меня еще шансы выжить? Сколько часов… Нет, минут — мне еще осталось жить?

Я спохватился, но сумел сдвинуться всего на полметра. По крайней мере, заполз обратно, в щель между двумя крупными валунами. Немного полегчало — невидимое давление на лицо и кожу уменьшилось. Все же, крупный валун, нависающий над моей головой, экранировал часть смертельного излучения. Мне не требовалось усилий, чтобы понять это. Но все равно, ноги меня уже не слушались. Затем начали неметь руки.

Значит, не судьба…

Я ненавидел эту подлую бестию, довольно дожевывающую останки шаттла прямо на моих глазах. Меня она оставила в покое лишь потому, что я уже никуда не денусь. Есть ведь добыча покрупнее и вкуснее. А маленького вкусненького десантника мы оставим на десерт — пускай поваляется рядом. Мы ведь никуда не спешим…

В глазах что-то защипало.

Нет, это не слезы. Десантники не плачут… Они умирают с достоинством.

Подробнее — 2 ур. 11

14

Я, отложив бинокль-тепловизор, с трудом вытащил немеющими руками из-под защитного слоя рюкзака две миниатюрные видеокамеры. Главная камера, с широким обзором, спаренная с направлением моего взгляда, была вмонтирована в каску. Я снял ее, с трудом подтянулся руками и положил на край валуна так, чтобы она снимала трапезу Убийцы-невидимки, пожирающего шаттл. Туда же положил энергорадар и бинокль-тепловизор, сканирующий в инфракрасном и некоторых других диапазонах. Там — у обломков шаттла и капсулы, пока происходило самое интересное. Надеюсь, я все же смогу завершить свой первый и последний репортаж с Планеты Хаоса на базу.

Расставить две остальные камеры было непросто. Но я справился. Моя смерть и гибель шаттла должны быть засняты и переданы наверх, к крейсеру Дальней Разведки. Передатчик Дальней Связи сработает автоматически, отправив на базу отчет с моего нейрокомпьютера и видеокамер, в момент моей смерти. Если я, сориентировавшись, что так лучше, не начну передачу раньше.

Сообразив, что мне положено делать при таком раскладе, я, как ни странно, успокоился. И уверенно продолжал привычную мне по тренировкам работу. Моя правая рука занемела тогда, когда я надиктовывал свои субъективные ощущения для последнего доклада на базу. Заодно я посоветовал нашим ребятам присматриваться к почти невидимым, узеньким звериным тропам — видимо, проложены они были по более безопасным участкам земли. А там где смогли выжить животные — выживут и люди. Впрочем, судя по моему собственному опыту, бывают и исключения. Левой руке тоже досталось, но она все еще двигалась. А вот коленей я уже не чувствовал — ноги превратились в безжизненные колоды. Онемение поднималось от коленей все выше и выше…

Итак, я оказался в нужном месте и в нужное время. Ну и что — ты рад этому, Дэн? Где же выжившие колонисты, на чью помощь ты так рассчитывал? Их нет — не так ли?

Да и откуда им здесь взяться!? Даже следы зверей на камнях — двухдневной давности. А следов человека, даже месячной давности — вроде как, не наблюдается…

С каждой новой минутой моя надежда угасала. Дар предвидения все слабел с покидающей мое тело жизнью. Мне совсем недавно казалось, что я все еще держал в руках невесомую, такую нужную мне нить вероятности, ведущую в будущее… Но невидимое излучение выжало из меня остатки дара предвидения — мне все тяжелей удавалось коснуться своего дара, активировать его.

На какое чудо могу я надеяться здесь — в десятках километров от зоны высадки, посреди безлюдных гор? Почему невидимая тень вероятности привела меня именно сюда — в это место и это время? Кто может помочь мне здесь — среди гордых, безлюдных вершин?

Я не понимал. Потерявший последние крохи своего дара, я терял и последнюю надежду, глядя на телеметрию аптечки, уже начавшей предупреждающий, роковой отсчет — минуты до финальной развязки.

Биофаги не справлялись. Сами гибнули под действием неведомого излучения, несовместимого с жизнью. И где-то рядом все еще гадила на меня смертью эта поганая бестия, дожевывающая мой шаттл и парализовавшая мои ноги. Козырек валуна, как я чувствовал, частично защищал меня от невидимой смерти, но все же не настолько, чтобы я выжил. А сдвинуться с места, хотя бы на метр, я уже не мог. Еще минут пять, и…

End 2ур. 11

Подробнее — 3ур. 1 (размещена за последней главой книги.) [10]

Глава 2 — Когда улыбается Леди-Фортуна

(Светлана Сотникова — Старший Проводник округа Корто.

пл. Новая Женева, Западный Федеративный Союз, окрестности Перевала Смерти.)

1

Синева… я твоя, Синева…(с).[11]

Синий калейдоскоп мелькал перед моими закрытыми глазами уже более минуты. Все тело промокло Синевой.