Камера! Мотор! Любовь! (СИ)

Сердце Каролины было готово остановиться от страшных предположений, она прильнула к стеклу и наблюдала, как врачи делают уколы Энтони, щелкают по приборам. До электрошока дело не дошло, но он лежал рядом, на экстренный случай.

Она закрыла лицо руками и шептала про себя:

«Только бы он выжил! Только бы выжил!»

Когда двери открылись, она первой кинулась к врачам:

— Скажите, что случилось?

— Резкий тахикардический скачок. Мы искусственно снизили ЧСС[1] до нормы, всё в порядке. Сейчас не о чем беспокоится.

Девушка вошла в палату, но не смогла подойти к кровати — от того, что чуть не потеряла Энтони навсегда, на сердце навалился тяжёлый груз. Она отступила.

— Мне нужно уйти. Ненадолго покинуть стены больницы.

— Я позвоню, если будут изменения, — Питер понимающе кивнул.

Шаткой походкой Каролина вышла из здания. Здесь, на свежем ночном воздухе, стало легче. Она побрела по улице. Хотелось найти ручку и бумагу и написать о том, что чувствует. Это говорил в ней писатель, а убитая горем влюбленная девушка твердила: плачь.

И Каролина зарыдала, так горько, как никогда в жизни. Верно — ведь она не любила прежде. Не испытывала чувств сильнее, чем сейчас, к мужчине на больничной койке. Она и не предполагала, что увлечение Голливудским актером выльется в такую сильную любовь.

«Пусть останется с Мирандой, пусть заведет целый гарем поклонниц, если это сделает его счастливым! Пусть никогда не взглянет на меня, но пусть очнется!» — молилась она.

Каковы её шансы снова услышать его мягкий голос? Она вспомнила единственный «рабочий» поцелуй: его нежные губы, чувственные прикосновения, любящие глаза.

Каролина вышла к океану и спустилась на пляж. В этот поздний час он пустовал и выглядел заброшенным, на душе у неё тоже было одиноко и тоскливо. Она задыхалась от истерики и ничего не видела. Споткнувшись, упала на песок и закричала так громко как могла, но боль не уходила, она жгла грудь, рвала её на части.

Отчаяние давило так, что Каролина едва могла дышать. Да она и не хотела. Если Энтони не придет в себя, то ей больше нечего делать на этом свете. В одно мгновение всё потеряло смысл, а вещи, имевшие значение, стали глупыми и не нужными. Она вытащила плеер Энтони, который машинально сунула в карман. Если он умрёт, это единственная вещь, которая останется у неё. Зачем нужен этот фильм и Голливуд, зачем нужна жизнь, если любимый мужчина покинет белый свет!

Девушка поднялась и побрела к океану, сегодня его высокие волны и холод не пугали, она снова вспомнила, как пробовала встать на доску, а Энтони учил её. Чтобы остановить бесконечный поток слёз, она вошла в воду. Прямо в кедах, шортах и рубашке.

Она целенаправленно шла в воду, преодолевая стихию, и зашла уже по грудь, когда под стопу попался острый камень, нога соскользнула, и девушка погрузилась в воду по шею, не успев глотнуть воздух, а подоспевшая волна накрыла с головой. Каролина постаралась выплыть, но отливная волна потащила её за собой.

Когда она всё-таки всплыла, то обнаружила себя далеко от берега. Обувь намокла и тянула ко дну. Океан — стихия, с которой обессиленной рыданиями девушке не справится. Она гребла к берегу, но волны уносили всё дальше. Если она не избавится от обуви — не доберётся до берега. Каролина нырнула, чтобы стащить обувь. Плыть сразу стало легче, и вскоре она, тяжело дыша, плюхнулась на песок.

«Чуть не погибла. Зато перестала плакать», — усмехнулась она.

Теперь она просто сидела и смотрела на волны. Окончательно замерзнув, пошла домой, чтобы переодеться и помыться — не являться же в больницу в таком виде. Она шла по шоссе мокрая и босая, мечтая о ливне, но дожди — редкость в Лос-Анджелесе.

Асфальт под ногами ещё хранил тепло Калифорнийского солнца, и можно было наслаждаться этим сумасшествием — гулять ночью босиком после купания в океане — если бы не тягостные чувства. Придя домой, девушка приняла душ. Согревшись, она поняла, что смертельно устала и проголодалась. Организм требовал подпитки, пришлось перекусить. Потом она прилегла, собираясь полежать немного и поехать в больницу, но сама не заметила, как уснула и проспала до утра.

* * *

Каролину разбудил настойчивый телефонный звонок. Может, он и не был настойчивым, то с утра казался именно таким. Она с трудом открыла глаза но, сообразив, что за окном уже вовсю светит солнце, вскочила. Сердце чуть не оборвалось, когда она увидела, что звонит Питер. Но все дурные предчувствия развеялись, как хмурые снеговые тучи, сдутые резкими порывами ветра, когда в трубке послышался бодрый голос друга:

— Кэр? Спишь? Прости, что разбудил, но новость того стоит — Энтони вышел из комы!

— Он очнулся? — от внезапной радости девушка чуть не уронила телефон. — Какое счастье! Уже еду!

От подкатившего волнения она не знала, за что хвататься: кинулась умываться, потом решила одеться и уже бросилась за футболкой, когда понеслась расчесываться. Трудно было сдерживать радость, какое облегчение принесла ей новость, что с Энтони всё в порядке!