Камасутра от Шивы

Добравшись до своей дачи, Шестаков перевел дух. Никто его не преследовал, однако где гарантия, что в доме не устроили засаду? Он приблизился к забору и постоял, глядя на темные окна дома. В лунном мареве все казалась мертвым. Доктор вспомнил зловещую историю этого места, и ему стало не по себе.

Вокруг с назойливым писком вились комары. Шестаков чувствовал, что он здесь не один, но уйти не мог. Должно быть, это призраки давали знать о своем присутствии. Мурашки по коже, учащенное сердцебиение — до сих пор доктор не испытывал подобного.

— Прочь!.. — прошептал он, повторяя защитную мантру. — Чур меня!..

Он начал мысленно настраиваться на Красного духа в бутыли, которая была закопана в куче навоза. Если Аля не повредила его создание, оно подскажет, что с ним будет в ближайшее время. Ждать ли ему нападения, или все пройдет гладко?

Женщины коварны! Они ревнивы, мстительны и злопамятны! Они не прощают. Лучший способ избавиться от них — убить их. О, Шива! Даже на твоем теле всесильного властителя танцует богиня Кали! Попирает ногами твою священную плоть, и ты вынужден сносить это!

Внезапно в столбе лунного света ему почудилась четырехрукая женщина с длинными волосами и голубой кожей. Ее рот был в крови, а глаза пылали, словно горящие угли.

— Через меня Шива осуществляет свои физические желания, — молвила она, облизывая окровавленные губы. — Я тьма и ярость, без которых нет гармонии и любви!

Доктор онемел, попятился и с размаху налетел на ствол дерева. От боли у него свело челюсти. Отдышавшись, он повернулся и увидел острый сук, который торчал из ствола. Наверное, этот сук ранил его.

Он пощупал рукой больное место и со свистом втянул сквозь зубы воздух. Тенниска порвалась, и на спине образовалась ссадина.

Богиня Кали исчезла. Скорее всего, ее и не было. Надо меньше курить чарас!

С перепугу Шестаков забыл и о бутыли, и о Красном духе. Он двинулся к незакрепленным штакетинам в заборе, раздвинул их и нырнул во двор. Будучи законным хозяином дачи, он отчего-то не рискнул воспользоваться калиткой.

Тишина. Лунный свет и холодные звезды на небе. Причудливые очертания деревьев. Черные кусты. Запах травы и навоза. Запах страха…

Шестаков миновал колодец и огляделся по сторонам. Никого. Только звезды горят, как жуткие очи Кали, да луна стала красной, как кровь.

«Аля меня обманула! — вспыхнуло в его уме. — Я позволил ей заманить себя в капкан!»

Его мысли путались, сознание мутилось. Отступать поздно, — пульсировало в сознании. — Обратной дороги нет. Вот дверь, за которой его поджидает неизвестность…

Шестаков шагнул в сарай, смахнул со лба пот и посветил фонарем на кучу сена. Эта поездка стоила ему нервов. Он боялся прослушивания, слежки, но еще больше его пугали слова Али об ее находке. Пест от ступки! Оставаться дома в Москве он был просто не в силах.

Аля могла забрать пест с собой, а его вызывать сюда, чтобы сдать в руки полиции. Впрочем, какая полиция? Ей ни к чему неприятности с законом. Она сама говорила!

— Эй!.. — тихо позвал он, осматривая поленницу и сено.

Никто не отозвался. Сарай был пуст. Шестаков зачем-то посветил на крышу. Деревянные балки почернели, на них висела паутина.

— Черт…

Капли пота стекали по его лбу, тенниска прилипла к телу. Он наклонился и поворошил сено. Где же толкушка?

— Лживая тварь…

Разразившись бранью в адрес любовницы, доктор зарылся в сено. Пальцы ощутили холод металла. Есть!..

Он вытащил пест и в изумлении уставился на него. Вот и приманка! Капкан должен захлопнуться с минуты на минуту. Шестаков взмок от нервного напряжения. Он ждал, что на него набросятся, скрутят и с торжествующими криками выволокут из сарая. Он почти не сомневался в этом. И все-таки приехал, сделал то, чего хотела Аля. Поддался на ее уловку.

— Я осел! — простонал он, сжимая в руке металлический пест. — Я… я ничего не понимаю!

Он отложил фонарь, сунул толкушку за пояс и с шорохом запустил руки в сено. Больше там ничего не было.

— Я осел…

Доктор тяжело опустился на поленницу и задумался. Мысли ворочались в голове медленно и бестолково. Аля, ее бегство, отсутствие связи с ней… потом наконец долгожданный разговор, который поставил Шестакова в тупик. Она говорила загадками. Он пытался разгадать их. Получилось или нет, время покажет.

Пест за поясом холодил кожу и напоминал о какой-то жуткой неотвратимости. По телу доктора прокатилась дрожь.

Существа в бутылях требовали его неусыпного внимания и заботы. Аля где-то прячется. Сам он находится под следствием. И вместо того, чтобы отвести от себя подозрения, сидит в этом проклятом дровяном сарае с уликой за поясом.

— Абсурд… — пробормотал доктор. — Дикий, дикий вздор!..

Его не покидало ощущение чужого присутствия. Кто-то, — будто великий Шива или грозная богиня Кали, — неусыпно наблюдал за ним, подстерегал каждый его шаг, каждое движение, каждый вздох. Если на даче была бы засада, его давно бы схватили. А раз он до сих пор свободен, значит…