Каллиграфия убийства

– А о чем он сам разговаривал с Чалкиным, писатель не сказал? – поинтересовался Ярослав, перебив Крячко.

– Ни о чем особенном. Волынцев просто хотел встретиться с Чалкиным где-нибудь вне бара и попросить его рассказать кое-какие подробности об интимных отношениях геев. Для книги, как он выразился. Но Чалкин отказался. Посоветовал обратиться к кому-нибудь другому. Вот, собственно, и весь разговор.

– Ага, значит, Волынцев открыл Чалкину истинный мотив своего присутствия в баре, – заметил Ярослав. – Но ведь все, что он вам рассказал, никто не может подтвердить. Он сам мог убить Чалкина, а свалить все на какого-то незнакомца.

– Не мог. Есть свидетель, который утверждает, что Волынцев из бара ушел только через час после ухода Чалкина. То есть на момент похищения у писателя есть алиби, – ответил Крячко.

– Так они могли с Чалкиным договориться встретиться где-нибудь и через час, – парировал Ярослав.

– Могли, но не договорились. – Крячко чихнул. – Волынцев уехал из бара на такси, которое ему вызвал один из официантов. Я проверял – так оно и было. Так что алиби у писателя железное.

Ярослав промолчал. Возражать ему было нечего. Гуров посмотрел на Елену. Та глядела на Ярослава хмуро и недовольно.

«Он тоже ей не нравится», – подумалось полковнику, и от этой мысли ему вдруг сделалось спокойней на душе.

– Он запомнил внешность человека, которому Чалкин давал прикурить? – спросил Лев Иванович.

– Нет, тот стоял спиной к нему. Но зато Волынцев хорошо разглядел фигуру мужчины. От барной стойки отлично проглядывается не только весь зал бара, но и то, что делается на улице, а вернее, то место, которое находится рядом с выходом из заведения. Напротив стойки имеется большое окно. Из него видна и стоянка автомобилей через дорогу, вернее, только ее часть. Когда Чалкин вышел на улицу, то он сразу свернул на тротуар, который ведет мимо этого окна. Волынцев как раз посмотрел в окно в то время, когда к Михаилу Геннадьевичу подошел человек. Вышел он с той стороны, куда направлялся Чалкин, то есть шел навстречу Михаилу Геннадьевичу, а поэтому писатель сначала не обратил на него внимания. Ну, идет себе человек мимо и идет. Но тот остановил Чалкина, чем и привлек внимание Волынцева.

– Он что же, даже в профиль этого мужчину не рассмотрел? – опять прервал его Ярослав.

– Говорит, что нет, – пожал плечами Крячко. – Это, мол, так быстро произошло, что он не успел ничего рассмотреть. А когда мужчина стал прикуривать от сигареты Чалкина, то стоял к окну спиной.

– А почему мы должны думать, что этот случайный прохожий и был тем самым таинственным посетителем бара, который сидел в самом дальнем его углу? – резонно заметила Елена.

– Потому что он был одет точно в такую же рубашку поло, что и посетитель бара. На улице было уже темно, но на автопарковке горел фонарь, и его свет частично доставал и до бара. К тому же свет из окна тоже нужно учитывать. Слишком темно не было, я это хочу сказать, – ответил ей Станислав.

Елена кивнула в знак того, что удовлетворена ответом, и Крячко продолжил рассказывать:

– Именно потому, что на улице было довольно-таки светло, Волынцев и увидел, что этот человек, после того как кивком поблагодарил Чалкина, направился в сторону парковки. Из окна не было видно, в какую машину сел мужчина, но минуты спустя мимо проехал красный «Шевроле Спарк», и направлялся он в ту же сторону, что и Чалкин. К сожалению, кроме цвета и марки, Волынцев не заметил ни номеров машины, ни других бросающихся в глаза особенностей – вроде разбитой фары, или вмятины на капоте, или чего-нибудь еще, что обязательно бы бросилось в глаза.

– Хорошо уже и то, что он разбирается в марках машины и подтвердил нашу версию, что нужно искать именно «Шевроле Спарк», а не, допустим, «Шевроле Лачетти» или «Камаро», – заметил Гуров. – Хоть что-то конкретное у нас уже есть. И кстати, что там у нас известно насчет роста и других параметров мужчины, который подходил на улице к Чалкину?

– Со слов Волынцева, это был высокий, почти под два метра, мужчина крупного телосложения, – ответил Станислав. – Чалкин доставал ему только до плеча. Волосы – коротко стриженные, поэтому хорошо были видны дужки от очков. Кстати, у того типа, который сидел в зале, тоже были очки. На это обратил внимание свидетель, потому что Волынцев сам был в «Трюдо» единственным, кто носил очки.

– Если этот мужчина и есть наш подозреваемый, то очки могли быть и не особенностью, а, наоборот, прикрытием, – заметила Елена. – Так сказать, методом маскировки.

– Да, и такое возможно, – согласился с девушкой Лев Иванович. – Многие убийцы маскировали свою внешность очками, усами, париками и бородами. Станислав, есть еще что-то или это пока что все, что ты узнал?

– Да, у меня пока что все, – махнул рукой Крячко. – Хорошо, что вчера хотя бы на это сил хватило.