Калле Блумквист и Расмус

- Вы, быть может, знаете, что мы довольно давно преследуем вас, - продолжал комиссар. - Мы запеленговали ваш радиопередатчик два месяца тому назад, но вы исчезли в тот самый миг, когда мы должны были вас схватить. Вы что, устали от шпионской работы, раз взялись похищать людей?

- А не все ли равно, - с нескрываемым цинизмом говорит Петерс.

- Да, может быть, - соглашается комиссар. - Но для вас, во всяком случае, покончено и с тем и с другим.

- Да, теперь, верно, с большей частью дел покончено, - горько признался Петерс и, закурив сигарету, несколько раз глубоко затянулся. - Мне очень хочется узнать, - сказал он, - как стало известно, что я здесь, на острове Кальвён?

- Мы не знали об этом, пока не явились сюда, - ответил комиссар. - А сюда мы явились благодаря тому, что один старый школьный учитель в Лильчёпинге умудрился вчера вечером поймать маленькое коротковолновое сообщение от нашего друга Калле Блумквиста.

Петерс бросил испепеляющий взгляд на Калле.

- Так я и думал! - сказал он. - Ну что бы мне явиться на две минуты раньше и пристукнуть его! Проклятые юнцы! Это они виноваты во всем с начала до конца. Я готов скорее сражаться со шведской полицией безопасности, чем с этой вот троицей.

Комиссар подошел к трем Белым Розам, сидевшим на причале.

- Мы рады, - произнес он, - иметь таких первоклассных помощников.

Все трое скромно опускают глаза. А Калле думает про себя, что они, по правде говоря, помогали не полиции безопасности, а только Расмусу.

Петерс гасит окурок каблуком и тихо бормочет ругательства.

- Чего мы ждем, - произносит он. - Поехали!

Зеленый островок среди сотен других в голубом летнем море. Солнце освещает домики, длинный причал и лодки, качающиеся на воде. Высоко над верхушками елей плывут на белых крыльях чайки. Время от времени одна из них с быстротой молнии ныряет в воду и снова взлетает ввысь с рыбешкой в клюве. Маленькая трясогузка по-прежнему хлопотливо строчит ножками среди поросших вереском кочек, а бурые муравьи все еще, верно, ползают там по валунам… И, быть может, так будет продолжаться сегодня, завтра и все дни подряд до самого конца лета. Но никто об этом не узнает, потому что там никого не будет. Скоро, совсем скоро они покинут этот остров и никогда его больше не увидят.

- Я уже не вижу домика Евы Лотты, - говорит Калле.

Они сидят, тесно прижавшись друг к другу, на корме и неотрывно смотрят на зеленеющий островок, который покидают навсегда. Оглядываясь назад, они вздрагивают от ужаса. С радостью расстаются они с этой солнечной зеленой неволей.

Расмус не оглядывается. Он сидит на коленях у отца и беспокоится, отчего у папы такая густая борода на лице. А что, если она еще вырастет станет такой длинной, что запутается в колесах мотоцикла?!

И еще одно беспокоит его:

- Папа, почему Никке спит днем? Я хочу, чтоб он проснулся и поболтал со мной.

Профессор бросает горестный взгляд на носилки, где лежит без сознания Никке. Сможет ли он когда-нибудь отблагодарить этого человека за то, что он сделал для его сына? Скорее всего, нет. Дела Никке плохи, у него мало шансов выжить. Пройдет, по крайней мере, два часа, прежде он попадет на операционный стол, а тогда, вероятно, уже будет поздно. Все это напоминает бег наперегонки со смертью. Бьёрк делает все, что может, чтобы выжать максимальную скорость, но…

- Я больше не вижу причала, - говорит Лотта.

- Я тоже, и это прекрасно, - подхватывает Калле. - А вон, смотри, Андерс, скала, с которой мы ныряли.

- И наш шалаш, - бормочет Андерс.

- Знаешь, папа, как весело спать в шалаше! - восклицает Расмус.

Калле внезапно вспоминает об одном деле, о котором надо потолковать с профессором.

- Надеюсь, ваш мотоцикл все еще там, где мы его оставили, - произносит он, - и что никто его не увел.

- Мы можем поехать туда в любой день и посмотреть, - говорит профессор. - Меня гораздо больше беспокоят мои бумаги.

- Тс-с-с! - шепчет Калле. - Я спрятал их в надежном месте.

- Теперь ты, верно, можешь сказать где, - любопытствует Ева Лотта.

Калле таинственно улыбается:

- Отгадайте! В ящике комода на чердаке пекарни! Где же еще?

- Ты что, спятил? - кричит Ева Лотта. - А что, если Алые их стащили!

На лице Калле появляется беспокойство, но он быстро находит выход.

- Тс-с-с! - тихо говорит он. - Тогда мы выкрадем их обратно.

- Да! - горячо подхватывает Расмус. - Мы издадим боевой клич и выкрадем их обратно! Я стану Белой Розой, папа!

Но это сенсационное сообщение ничуть не утешает профессора.

- Калле, я поседею из-за тебя, - возмущается он. - Конечно, я до конца жизни в долгу перед тобой, но имей в виду, если бумаги исчезли…

Бьёрк прерывает его:

- Не волнуйтесь, профессор! Если Калле Блумквист говорит, что вы получите свои бумаги, вы их получите!

- Во всяком случае, остров Кальвён уже скрылся из виду, - вмешивается Андерс и сплевывает в бурлящий кильватер.

- А Никке все спит и спит, - говорит Расмус.

* * *