Калиновый мост

Сармат… который Артем, был не из местных, и попал в эту область во многом из-за Захара, кстати. Как-то приехал в гости к боевому товарищу в один из редких у них отпусков, да случайно встретил девушку, от которой взгляд отвести не смог… А может, и не случай, и вышло все именно так, как должно, потому и хотелось Захару несколько лет друга к себе в гости вытянуть…

Так и попал сюда из совсем другого региона, покинул свои степи, почему и позывной такой получил когда-то в учебке. Уволился, устраиваясь на гражданке, понял, что новый этап в жизни начинается. А с Захаром они всегда держались рядом, ценя и прошлое, и настоящую дружбу. Да и Артем нередко шутил, что именно Гризли, про «славную мольфарскую историю» семьи которого уже тут узнал в подробностях, ему семейное счастье «нашаманил». Захар только отмахивался от этих дружеских приколов.

Впрочем, не впервой приходилось выступать проводником чьих-то жизненных изменений, само собой как-то так складывалось. Для чего и Лэлю ждал, собственно… Только вон, как вывернуло…

— По муке понял, — хмыкнул по-доброму и даже с несвойственным себе умилением, веселясь от того, как сосредоточенно она отнеслась к «составлению» списка продуктов.

Нахмурилась, прикусила губу… а ему аж шею заломило от того, насколько поцеловать в этот момент захотелось, языком лизнуть, самому прикусить эти пухлые, алые губки, которым и не нужна никакая краска! Без всего этого его дурманят похлеще наливок. С ума сводят… Сама сладкая на вкус, как мед…

— Дрожжи нужны? — не особо в курсе от того, что там для теста нужно, поинтересовался, извлекая из недр памяти скудные познания в пекарском деле, стараясь отвлечься.

— Нет! — автоматически отрезала Лэля, причем так уверенно как-то, так убежденно. — Ой…

И тут же расстроилась почему-то. Прижала пальцы к губам, раздосадовано покусывая ноготь. На лице все эмоции написаны, ничего не прячет. А Захар читает ее, как открытую книгу, и упивается этим новым, непривычным опытом, кажется, все лучше понимая Сармата, кинувшего все, переигравшего жизнь заново, лишь бы невеста от него уже не убежала…

— Что такое, бесценная моя? — тише уточнил, наклонившись ближе и доверив Блуду следить за окружением. Почти целиком на ней сосредоточился. Обхватил плечо сильнее, словно дав понять, что в любой ситуации обеспечит поддержку и даст на ногах устоять.

— Я вдруг поняла, что на закваску тоже время нужно в первый раз, вырастить ее, чтоб толком созрела. С ней куда лучше, чем с дрожжами, и вкуснее. Только вот дольше. Кажется, до суток… А так хотелось тебя уже сегодня вкусным хлебом угостить, — похоже, искренне смутилась и расстроилась… его сокровище нежданное.

А у него в груди такой жар, что как ребра только не плавятся? И натуральным образом зарычать хочется, будто зверь дикий. Потому что она о нем заботу проявляет, для него…

Лезет, рвется наружу примитивное и дикое из каких-то глубинных пластов и подкорки, из генетического прошлого, что ли? А он все видимость контроля и владения собой создать пытается. Ну-ну, хоть бы тут на нее с этой жадностью всей не обрушится, вот уж правда! Но и теплом отдает от этого жара, смягчает та невероятная нежность, что Леля в нем вызывает, дает силы держаться дальше, секунду за секундой, наслаждаться просто тем, что рядом стоит, доверяя безоговорочно. И вот этим ее сомнением, и по-доброму расстройством от внезапного несовпадения планов, и физикой жизни теста даже.

— Ничего, я и завтра с удовольствием твоим хлебом полакомлюсь. И потом, лэля, я польщен, но ты не торопись пока, — мягко погладил он ее щеку, заставив отпустить руку. Отвел волосы от лица. — Нет же гарантии, что я успею за сегодня печь починить. Не то чтобы раньше доводилось таким заниматься, хоть и понимаю, что к чему. Так что будет время у твоей закваски нормально созреть. А пока мы можем купить лепешки и перекусить, как вчера, почти шаурма, — предложил с весельем, отвлекая Лэлю от любых тревог.

На ее щеках теплый румянец выступил, который ему тут же лизнуть захотелось. Девушка прикрыла веки, потеряв дыхание, похоже. И вдруг открыла глаза, «глянув» на него каким-то совсем иным взглядом, тем, что уже раз видел на ее лице, может, не столько «видящим», сколько «знающим», когда она про его суть заговорила.

— Можно и так. Ты прав, все успеем. На все времени хватит, — совершенно другим голосом, спокойным и теплым, согласилась Лэля. — Пошли искать муку, кто-то обещал побыть моими глазами, — усмехнулась.

Подняла свою ладонь, обхватив его руку, переплела их пальцы, словно ощутив, что именно этим его уравновесить может.

Муку нашли быстро, всех требуемых видов. Мед у них и так имелся. А вот найти приправы, которые хотелось Лэле, оказалось сложнее. Они уже минут десять бродили между прилавками, разыскивая, у кого можно было бы купить тмин в зернах, видимо, не особо популярный у местных. И тут Лэля почему-то остановилась, как с шага сбилась. Обернулась совсем в другую сторону.

— Что там? — спросила она, указав рукой в направлении рядов с одеждой и прочими товарами.