Калибр имеет значение?

Если ты не боец – ты овца. По статистике, овец – тридцать пять процентов населения. Самая многочисленная гильдия. И единственная, принимающая новобранцев любого возраста. Быть овцой не стыдно. Так говорят. Но еще говорят «овечить – свою жизнь калечить» или «всякая овца живет без чести и лица», «кто не щупает овец, у того обвис…». Ну, много про овец кричалок, одна другой тупее.

Похоже, сами овцы так не считают, но кому из бойцов интересно что там считают овцы. У бойцов своя жизнь. Жизнь про вежливость, силу и безопасность. И про бой.

Ту девятилеточку звали Лина. Лина из юго-восточного цеха рукопашников. На переменке в школе Лина с разбегу врезалась в мальчика из старшего класса. И вместо того чтобы отскочить, замереть и немедленно извиниться, со всей силы ударила мальчишку коленом в пах. Тогда она впервые услышала код-слово, сказанное лично ей.

– Прецедент. – Мальчик разогнулся. Белый, спокойный. С холодным ясным взглядом. Повернулся лицом к камере. – Прецедент.

Еще можно было отозвать. Собственно, все (и ученики, и учителя) ждали, что Лина заявит отзыв, что пострадавший его примет, и дело обойдется незначительным штрафом. Но, может, тот мальчик нравился Лине или, наоборот, был какой-то между ними давний спор.

– Есть прецедент! – голосок у Лины был звонкий, дерзкий.

Дротик попал девчонке в коленку. За удар в пах – равнозначный ответ. Крови почти не было. Но Линка вдруг сломалась, опустилась на пол, задохнулась от боли. «Прецедент исчерпан. Денежной компенсации не требуется», – слов Линка не слышала, но поняла сказанное по губам. Кивнула, соглашаясь. Тут же подбежали школьные врачи, забрали ее в палату. Дальше перевязки, уколы – не больно, не обидно. КБН назначил рассмотрение прецедента на следующий же день. Записи отсмотрели, ситуацию запротоколировали, делу присвоили порядковый номер. Мальчик был безоговорочно в своем праве. Превышения самообороны не обнаружено. А то, что после дротика Линкино колено перестало гнуться – допустимая погрешность.

Тогда Лине, точнее, ее родителям – она еще находилась официально под их опекой, предлагали оформить инвалидность. И сразу перевести ребенка в ОВ. Но, разумеется, никто на это не согласился.

– Чтобы моя дочь – и овца? Я против! – заявила мать. Отец согласно кивнул.

– А может, ей метку шлепнуть в лоб, а? Было бы круто. Представляешь, Линка, заходишь ты в пиццерию со стволом… и все такие по углам, по скамейкам и потихоньку отползают. – Это уже Марик – старший брат издевался за ужином, когда семейный совет решал, в какой бы цех пристроить больше не пригодную для рукопашки дочь.

– Марк. Пожалуйста, не говори гадостей за столом. У Лины отличный выбор. Кислоты, газ или вот… собаки.

– Овцы еще, – заржал Марк, но под тяжелым взглядом матери примолк. До шестнадцати лет родители были вправе навалять неразумным чадам без всякого прецедента.

В общем, про любимую семейную рукопашку пришлось забыть, а первую свою бойцовую собаку Лина, точнее, Герда (имя она поменяла в шестнадцать) получила через сутки после того ужина. Поздно для кинолога экстра-класса. Нормально, чтобы жить как полноценный боец, чувствовать себя уверенно, безопасно, а главное, регулярно радовать себя хорошей вежливой драчкой.

К шестнадцати с родными пришлось разбежаться, слишком непохожими они стали. Разные гильдии – разные интересы. Хотя собачники Герду так и не приняли до конца – для них она осталась чужачкой. Может, поэтому и не сложилось у нее с собственной семьей (обычно браки заключались внутри гильдии). Герда, однако, не огорчалась. Ей нравилось одиночество, самостоятельность и… собаки. Почти все потомственные кинологи считали, что привязываться к собакам глупо. Пёс, каким бы умным он ни был – всего лишь оружие. Любимое, ценное, подогнанное идеально под владельца, но не более того. У Герды так не получалось.

– Вам никогда не стать кинологом экстра-класса. Слишком привязываетесь к животным. А жаль. Жаль. Вы весьма талантливы. – Она слышала это от старейшин гильдии, наверное, миллион раз. Но поделать с собой ничего не могла. Да и не хотела.

Она. Ее собака. Простая честная работа в супермаркете. Сперва на кассе, потом в охране. Редкие посиделки с коллегами по работе – вежливые, скучные, недолгие. Любимый ресторанчик у ратуши. Иногда бар на набережной, тот самый, где она однажды почти насмерть билась с собачником из юго-восточной гильдии. Раз в год – театр. Она любила оперетту. И любимое развлечение – еженедельный променад по дуэльному бульвару. Самая большая радость для бойца. Выйти вечером на бульвар, выбрать противника по силам, спокойно оговорить условия, побиться до первой крови, а то и зайти чуть подальше, если есть взаимный интерес и желание. Иногда после хорошего махача можно было продолжить вечеринку. Сходить с хорошим человеком в ближайший бар, а то и провести вместе ночь.

Жизнь бойца проста, регламентирована и понятна.