Калгари 88. Том 2

Соколовская мастерски прыгнула стартовый каскад двойной флип — двойной тулуп. Причём прыгнула с большой скорости, высоко, и получилось очень эффектно.

«У ней запас лёта хороший, и крутка быстрая. Наверняка она уже подходит к тройным прыжкам», — подумала Арина. С её физическими данными и четверные могут получаться… Интересно, Левковцев пробовал с ней тройные? Захотелось задать этот вопрос тренеру, но это было неэтично, да он мог и не ответить — всё-таки это не её дело.

Сделав несколько стремительных шагов, Марина сделала прыжок в либелу, которую исполнила идеально, свернувшись потом в кольцо. Вращение у ней получилось идеальным — никаких кривых ног и косых рук. Всё как по учебнику. Даже лучше. Намного лучше, потому что зрители разразились аплодисментами.

После вращения началась вторая часть программы, и Соколовская пошла на лутц. Пошла быстро, как и на все элементы. И она сделала все обязательные шаги перед лутцем, в отличие от Арины! Тройка, моухок, чоктау, постановка на ребро, отталкивание… Двойной лутц получился идеальным. И с шикарным выездом, пусть и не в духе Бронгауза. Марина не стала демонстрировать долгий изящный выезд. Зафиксировав удачное приземление и показав судьям, что лутц сделан, Соколовская сходу сделала «оленя» — красивый прыжок, правилами не включённый в оцениваемые элементы. Фигуристы его исполняли лишь для зрелищности, вставляя в свои программы. Со стороны смотрелось, словно Соколовская, прыгнув лутц, приземлилась и тут же, чуть развернувшись, словно выпрыгнула из выезда на приличной высоте и скорости, причём одна нога под углом девяносто градусов согнута в колене, а толчковая идеально вытянута назад. Красота…

Эх… Тут уже Арина не сдержалась и сжала кулачки. Лутц хоть и получился двойной, как и задумывался, но с таким сложным координационным выездом, вполне производил очень сильное впечатление, что зрители не преминули наградить аплодисментами.

После лутца Соколовская, прыгнув «оленя», приземлилась на ход вперёд, тут же провела серию твиззлов с поднятой вверх рукой и стала разгоняться. Разогнавшись, исполнила несколько красивых спиралей, а потом вошла в комбинированное вращение со сменой ноги. Исполнила его идеально — придраться не к чему, да ещё и выезд сделала не простой, а на скорости.

Сделав несколько троек, Соколовская зашла на аксель и прыгнула его как по учебнику. Выезд она украсила точно такой же арабеской, с которой начала свой прокат. Выехала на правой ноге, подняв левую под углом в сто градусов и коснувшись её левой рукой, правую вытянув перед собой. Получилось очень красиво и эффектно.

С этого момента зрители хлопали Соколовской практически не переставая. Она каталась быстро, мощно, раскатисто. Чистая квинтэссенция спорта и техники! Без этих вот ваших вороватых Жар-птиц и помирающих лебедей. Именно так каталась подружка Смелова, которая уже в 14 лет штамповала четверные прыжки и тройные аксели, как горячие пирожки, снискав среди фанатов прозвище «русская ракета». Дерзко, сильно, напористо, на бешеной скорости. Это производило сильное впечатление при идеальном исполнении. Однако стоило такому фигуристу чуть ослабить темп проката или совершить ошибку на прыжковых, да и в целом в технике, он оставался ни с чем. Особого артистизма и хореографии в спортивном катании не было.

Когда прокат закончился, зал стоял и аплодировал. Так же как и Арине. Встали и мама с бабушкой, восхищённые прокатом соперницы. Поднялась с жидкими аплодисментами и Арина, кисло глядя на торжествующую Марину.

— И что переживал тот мужик? — недоумённо спросила бабушка, посмотрев на Арину. — Девчонка — сильная спортсменка, и впечатление оставляет. Вон как людей подняла. Ей место в телевизоре! Эй, внученька! А ты что это скисла?

— Я… Эмм… Просто так… Спасибо за ваше переживание… — невнятно пробормотала Арина, чувствуя, что и с тройным лутцем Соколовскую обойти будет очень и очень сложно.

— Что ты там бормочешь себе под нос? — недовольно спросила Антонина Никифоровна. — Таких соперниц не бояться надо, а уважать, и стараться победить! Благодарить надо тренера, что воспитал двух таких фигуристок как вы!

Соколовская быстро раскланялась и неспешно покатила к калитке, временами оглядываясь на зрителей и приветственно поднимая руки. Она была как прима! Как звезда!

Подъехав к улыбающемуся Левковцеву, Соколовская вдруг бросилась к нему на шею, крепко обняв и уткнувшись лицом в грудь. Тренер сейчас был единственный родной человек на арене, кто мог и утешить и поблагодарить, и вообще сказать что-то хорошее. Левковцев похлопал Марину по спине, что-то сказал, помог ей выйти со льда, подал чехлы от коньков, проводил до скамейки. Арина ощутила лёгкий укол ревности, хотя и понимала, что на ней одной внимание тренера не обязано быть зациклено. У него таких как она, несколько десятков, и каждому нужно внимание. Но всё же… Было слегка неприятно, что Левковцев свою заботу и нужные слова отдаёт кому-то ещё.