Калейдоскоп

А вот в деревне не светилось ни одного окна. Да это и понятно — жители встают рано, им по ночам и в голову не придёт на звёзды смотреть.

Я вспомнил, что именно за этим и залез сюда. И уснул.

Из леса к Замку бежали волк и медведь. Ещё немного, и они будут здесь.

Пора спускаться, пока Ирх не завыл под окнами. С него станется. У волка своеобразное чувство юмора. Тогда Клавдиус точно проснётся и пойдёт проверять — всё ли в порядке с молодым хозяином? А хозяина в комнате нет…

Я уже повернулся к лестнице, и вдруг краем глаза заметил что-то странное в деревне. Обернулся и посмотрел внимательно.

Кажется, того дома в стороне раньше не было. А что было? Да ничего. Малинник, кажется.

Глупости. Не могли же дом построить, пока я спал.

Нужно спускаться, но я стоял и смотрел на странный дом. Что-то тянуло меня туда, непонятное, необъяснимое, и потому — интересное. Хотелось спуститься вниз, перейти ручей по узкому мостику и постучаться в дверь. Интересно, кто там живёт?

Лесные друзья приближались, и раздумывать не оставалось времени. Спрошу Урану, в конце концов. Если здесь есть магия, она разберётся.

А сейчас — вниз, по винтовой лестнице, и через окно на галерею. А там и до крепостной стены недалеко. Я высунулся в бойницу:

— Ирх! Шкода! Я иду!

— Р-р-рад! — оскалился в усмешке волк. — Думал, ждать придётся!

Я сбежал к ним.

— Всё ли спокойно в лесу?

Это вроде как приветствие такое. Высшие звери — наша охрана. Сейчас они скажут: «Всё спокойно». И тогда можно отбросить этикет и поваляться в серебристой траве, пока не выпала роса.

Волк снова оскалился и не ответил. А медведь прорычал:

— Опасность рядом. Она не в лесу. В Замке.

— Ладно вам! — засмеялся я. — Кто опасен? Может быть, Клавдиус, который меня с пелёнок знает? Или Урана, чья Книга дала вам души и власть над лесом?

— Третий человек, — рыкнул Шкода.

— Маркус? — я удивился, растерялся и обиделся. — Ты на Маркуса-то не наговаривай! Он мой друг!

— Мы тоже, — Ирх не перестал скалиться, но глаза у него не смеялись. В них темнела ярость. Готовность рвать на части, защищая хозяина замка. И не важно, что он просто ошиблись, приняли друга за врага. Если они нападут на Маркуса, я не смогу помешать.

Я смотрел на них, словно первый раз увидел. Сейчас они не казались друзьями, с которыми можно подурачиться в лесу. Они были частью грозной силы, которой я не управлял, да и не понимал толком.

Играть расхотелось.

Ирх, кажется, это почувствовал. Огромный волк боднул меня головой в живот. Я присел, он положил мне голову на плечо. Тихо прорычал. Я скорее догадался, чем услышал:

— Он задумал недоброе.

Мои мысли заметались. Высшие звери для того и созданы, чтобы чувствовать врага. Но Маркус… Невозможно поверить, что он хочет навредить мне.

…Маркус появился в замке два года назад. Дождливым осенним вечером брякнул колокол у ворот.

— Кого носит в такую погоду? — проворчал Клавдиус.

Я посочувствовал ему. Привратников и прочих слуг мы не держали. Иногда Клавдиус приводил деревенских — сделать что-то по хозяйству. Да жил у нас на кухне старый глухой Томас, повар. Так что пришлось Клавдиусу самому идти к воротам.

Он набросил плащ и вышел. Я смотрел в окно, как он торопливо пересекает двор, натягивая капюшон пониже, а ветер бросает ему в лицо мелкие холодные брызги. Клавдиус нырнул под защиту галереи и пропал из виду. Прошло совсем немного времени, но я извёлся от любопытства. Кто путешествует в такую погоду? И почему приехал к нам? Совиный Замок стоит в лесу, сюда даже дороги нет. Может быть, кто-то заблудился?

Вернулся Клавдиус, а с ним — высокий человек в мокром плаще.

Теперь должны начаться поклоны, расшаркивания и взаимные уверения в уважении и почтении. Незнакомец откинул капюшон.

Какое неприятное лицо — тонкие губы, острый нос и колючие глаза.

Гость внимательно посмотрел на меня и поклонился:

— Доброго здравия хозяину Совиного замка, магу Максиму.

От растерянности я забыл этикет. Вместо того чтобы поклониться и сказать ответные слова, брякнул:

— Я не маг…

Незнакомец улыбнулся. Но лицо у него от этого симпатичнее не стало. Обычно, когда человек улыбается, он делается другим — мягче, домашней как-то. А у гостя глаза остались холодными, стальными. Как два клинка.

— Ты ошибаешься, Максим.

Клавдиус кашлянул, и я спохватился.

— Прошу тебя разделить с нами кров и стол.

Никогда не думал, что когда-нибудь скажу эти слова. Когда учил формулы вежливости, всегда думал — зачем? С тех пор, как я остался без родителей, мы ни разу не принимали гостей.

Незнакомец сбросил плащ.

— Благодарю. Мне сейчас кстати и то, и другое. Да, прошу прошения, совсем одичал в пути. Меня зовут Маркус.

— Маг? — бестактно уточнил я.

— Просто Маркус, — без выражения ответил он.

Не удивился, не обиделся, не возмутился. И лицо не дрогнуло. Но я почему-то понял, что задел его за живое…