Каланы возвращаются на берег

Маленьким бобром или младшим братом бобра ондатру называли американские индейцы. Этот грызун такой же чужеземец, как и нутрия, но если последняя только робко ступила на порог нашего дома, то ондатра чувствует себя у нас полноправной хозяйкой. Она быстро пришлась ко двору в нашей стране. Этот пластичный, не боящийся суровых условий обитания зверек прижился и в дельтах реки Амударьи, Сырдарьи, Или, Днепра, в кубанских плавнях, мелких речках Киргизии и в то же время заселил водоемы Кольского полуострова, северной половины лесной зоны и даже многих районов Якутии. Долготная протяженность ареала ондатры громадна, от Молдавии, Украины, Белоруссии, Прибалтики до Камчатки и Сахалина.

Как же все-таки попал к нам этот грызун со своей родины, из Северной Америки, где он издревле заселял почти все водоемы между 30-м и 69-м градусами северной широты?

У акклиматизации ондатры в СССР большая предыстория. Еще в 1915 году сотрудник департамента земледелия профессор Н. А. Смирнов предложил завезти этого грызуна к нам. У него нашлись горячие сторонники среди зоологов, но объявились и скептики. Они ссылались на печальный пример стран Центральной Европы, где акклиматизированная в 1905 году в Богемии ондатра превратилась в довольно серьезного вредителя сельского хозяйства. При этом противники завоза ондатры не учитывали разницы между условиями Европы, где преобладал культурный ландшафт и велось интенсивное хозяйство, и условиями слабо заселенных и малоосвоенных пространств лесной зоны России. Заранее можно было сказать, что при разумном подборе мест для акклиматизации ондатры она не будет у нас таким опасным вредителем, как в Чехословакии, Франции и некоторых других странах.

После Октябрьской революции выдающийся русский охотовед В. Я. Генерозов с большой энергией начал добиваться реализации предложения Н. А. Смирнова. Чтобы убедить колеблющихся, он опросил ученых и деятелей охотничьего хозяйства США и Канады относительно роли, которую играет ондатра в хозяйстве и биоценозах этих стран, и опубликовал в нашей печати копии их ответов. В этих документах подтверждалась ценность ондатры как пушного зверька и отводились подозрения в ее «неблагонадежности». В. Я. Генерозов обследовал водоемы Большого Соловецкого острова в Белом море, где он предложил устроить своеобразный естественный «изолятор» для завезенных зверьков, разработал план их выпуска. Долго длилась дискуссия: завозить или не завозить. Наконец, ответственное совещание при пушносырьевой конторе Севзаготторга, состоявшееся в марте 1926 года с участием крупных ученых и специалистов, благословило на ответственный шаг. «Если делать опыт акклиматизации ондатры, то на изолированных от континента Соловецких островах», — было записано в решении совещания…

Летом 1928 года на Большом Соловецком острове, находящемся в устье Онежской губы Белого моря, появилась группа людей, которая везла с собой небольшие клетки с необычными зверьками. В клетках сидели крупные (весом до полутора килограммов) буровато-коричневые крысы с оранжевыми резцами и чешуйчатым, сплющенным с боков хвостом. Это были ондатры. Зверей недолго держали в неволе, так как все уже было продумано и подготовлено заранее; их выпустили в озера неподалеку от знаменитого Соловецкого монастыря.

Зверьки Соловецкого острова были завезены в Советский Союз из Финляндии в 1927 году. А туда они попали из Северной Америки в начале 20-х годов. Зиму ондатры провели на базе близ города Кемь, а на следующее лето, как уже говорилось, им предоставили свободу. В 1928 году еще одну партию зверей доставили прямо из Канады. Их выпустили на остров Карагинский, близ берегов Камчатки.

Всего в Советский Союз из зарубежных стран завезли несколько тысяч ондатр. Их хватило для образования собственного племенного поголовья. С середины 30-х годов в новых водоемах расселяли только «свою» ондатру; общее количество выпущенных зверьков сейчас достигло почти четверти миллиона. Хозяйственное значение этого крупнейшего в истории охотоведения научно-практического эксперимента было велико.

…Когда осенним вечером стихает гомон дневных обитателей водоемов и чуткий камыш впадает в дремоту, в болотном царстве начинается иная жизнь. Она почти скрыта от глаз человека.

Последний луч солнца скользнул по застывшей, еще сохраняющей отражение дня глади плесов. Наползают сумерки. В это время из густых прибрежных зарослей болотных трав начинают выплывать небольшие зверьки. Сначала они обследуют линию берега, каждый выступ, кочку или перевернутый корнями вверх купак тростника, а потом выплывают и дальше на открытый плес.

Если водоем богат разнообразными подводными лугами из рдестов и роголистника, то часто можно видеть, как на его середину устремляется сразу несколько десятков зверьков. Рассекая воду, они быстро плывут к наиболее кормным местам. На поверхности видны голова, верх спины и уплощенный с боков хвост, который беспрерывно шевелится в такт движению загребающих воду задних лапок.