Какого цвета страх

Бирюков: «Да. Признает то, что не разобрался. За это понес дисциплинарную ответственность. Даже делают обыск в квартире у прокурора Республики Ингушетия, что категорически запрещено без санкции генпрокурора. Да какие бы статьи ни писали, как положено по закону, так и будем делать».

И снова — ложь на лжи. О «законных основаниях» обысков вы уже знаете. У прокурора Ингушетии Белхороева никакого обыска не проводили: номер его телефона попал в разработку, но когда следственная группа приехала на место и узнала, кто владелец квартиры, ордер был аннулирован. И зампрокурора Москвы Семин ошибок своих не признавал, и не признает их, кстати, до сих пор: он по-прежнему убежден, что действовал тогда правильно.

«Как положено по закону, так и будем делать, — говорит поборник закона Бирюков. — Какие бы статьи ни писали».

Поначалу эта красивая тирада вызвала у меня недоумение. Потом я понял: просто мы говорим с ним о разных законах. Бывают законы, так сказать, для общего пользования: УК, УПК. А бывают законы дружбы, законы телефонного права, наконец, законы гор, и в русле именно этих законов действовал и собирается действовать впредь первый заместитель генпрокурора.

Раньше Бирюков работал на Кавказе. Видимо, там-то, у горных хребтов, он и проникся законами гостеприимства. Уверился, что любая просьба гостя — закон, и неважно, чего этот гость просит: подарить спецталон или развалить уголовное дело…

* * *

О Юрии Бирюкове в прокуратуре знает каждый. Все знают, что он пользуется здесь абсолютной властью, и потому, наверное, большинство скандальных и дурно пахнущих историй связано как раз с его именем.

Началось это не сегодня. Еще когда Бирюков работал прокурором Элисты, его публично обвинили в том, что он фактически способствовал убийству журналистки Юдиной. Не желая ссориться с президентом Илюмжиновым — главным оппонентом Юдиной, — не предпринимал никаких мер, чтобы защитить её, а потом, уже после убийства, перейдя в главк по Северному Кавказу, «оказывал давление на следственную бригаду, чтобы в отношении организаторов преступления были „отрублены концы“, а на скамье подсудимых оказались лишь исполнители» (цитирую слова бывшего начальника отдела по борьбе с оргпреступностью Алтайского ГУВД В.Останина, который возглавлял независимое расследование смерти Юдиной).

Именно в главке по Северному Кавказу и пересеклись дорожки будущего генпрокурора Устинова и Бирюкова. Собственно, ничем иным последующее вознесение этого человека объяснить невозможно, ибо профессиональный уровень заштатного городского прокурора при всем желании недостаточен для того, чтобы стать во главе всей прокурорской системы.

Один только пример: когда Главная военная прокуратура попыталась предъявить обвинение бывшему замминистра финансов Вавилову (при его участии из Минобороны пропало 330 миллионов долларов), Бирюков лично приказал одному из руководителей ГВП эти обвинения снять. После чего уволил начальника следственного отдела и забрал дело в Генеральную, где преспокойно все и развалил. А ещё раньше письменно (!) дал указание не расследовать один из эпизодов этого дела — о покупке на Украине ядерного ракетного комплекса. Ничего подобного в прокуратуре раньше не бывало: документы, как и рукописи, не горят. Впрочем, до появления Бирюкова в прокуратуре много чего не бывало…

Мне могут возразить: а как же дело Аксененко, обыски в МЧС? Да, все это так, только от возбужденного дела до тюремной камеры слишком большая дистанция. Да и в начале материала не случайно я написал, что прокуратура превращается сегодня в дубину, которую власть опускает на головы своих оппонентов. Почему за Аксененко взялись только сейчас, ведь материалы эти появились на свет ещё три года назад? Почему не берутся за других? За Лесина, например, или за Касьянова?

* * *

Бывший уже «важняк» Генпрокуратуры Сергей Гребенщиков согласился на интервью не сразу. «Что мы сможем изменить?» — говорил он.

У Гребенщикова есть все основания быть пессимистом. Он вел дело по взяткам бывшего первого замминистра финансов Петрова и хищениям из бюджета — более чем на сорок миллионов долларов облегчили казну друзья замминистра из банка «Эскадо». Накал страстей дошел до того, что Гребенщиков вынужден был даже письменным рапортом потребовать провести проверку. Со ссылкой на данные ФСБ, он написал, что один из руководителей Генпрокуратуры получил взятку за то, чтобы дело Петрова развалить…

— С этого момента все и началось. Уже потом я понял, что вокруг меня начали сгущаться тучи. И ещё я понял, что довести это дело до суда мне просто не дадут.

— Что с уголовным делом сегодня?

— Как только я ушел, его развалили. Один эпизод — по злоупотреблениям сотрудников Минфина — переквалифицировали на халатность и прекратили за давностью. По взяткам Петрову — за недоказанностью. А вот как они смогли снять обвинения с руководства «Эскадо»? Даже не могу представить. Ущерб никем не возмещен, деньги в бюджет не вернулись.

— Получается, это никого не волнует?