Какого цвета страх

Если говорить честно, Юрченко ни в коем случае нельзя было выпускать за границу. Из собственной безопасности он ушел только весной. По уму, полковнику следовало пройти через карантин как минимум в несколько лет.

Но после драки кулаками не машут. Разумеется, руководители советской разведки понимали, что за такое упущение по головке их не погладят. Возможно все, вплоть до позорного увольнения.

К тому же и раньше Юрченко оказывали всяческие поблажки, протежировали, как могли. Наличие тестя-генерала помогало ему не раз.

Юрченко и в разведку пришел по блату. До этого он работал в военной контрразведке, сначала в СССР, потом в Египте.

Пришел — и сразу же поехал в самую престижную загранкомандировку — в Вашингтон. Офицером безопасности.

В то время один из авторов этого материала руководил подразделением внешней контрразведки, которое курировало деятельность наших резидентур в США. Вся отчетность Юрченко проходила через его (автора) руки.

В своих донесениях Юрченко подробно и регулярно докладывал о встречах с представителем ФБР, акцентируя внимание на углубляющихся «доверительных» отношениях. (Ему даже пришлось напоминать, что в функции офицера безопасности не входит вербовка иностранных граждан, тем более профессионалов спецслужб.)

Но это так, к слову. В принципе же, ничем особенным Юрченко не выделялся. Отношение к нему в разведке резко изменилось после одной истории.

Как-то вечером неизвестный перебросил через ограду советского посольства в Вашингтоне увесистый пакет с надписью «Резиденту КГБ». Сверток подняли, покрутили, повертели и мгновенно позвонили Юрченко домой. Объяснили суть дела, попросили указаний.

Юрченко не стал вдаваться в подробности. Он просто приказал отдать пакет, не распечатывая (!), полицейским, дежурившим у ворот.

Спустя некоторое время стало известно, что ФБР арестовало отставного сотрудника ЦРУ, некоего Мура, который хотел вступить в контакт с КГБ. При обыске у него дома контрразведчики изъяли восемь картонных коробок с совершенно секретными материалами: Мур собирался передать их нам.

17 лет тюрьмы — такой приговор получил он по вине Юрченко. Оправдываясь, полковник твердил, что Мур был подставой, что его якобы выпустили на волю сразу после суда и пр.

Однако для КГБ не было никаких сомнений: Юрченко совершил непростительную глупость. В любом случае первым делом он должен был изучить содержимое пакета (разведка от этого ничего не теряла). Но Юрченко даже не соизволил приехать в посольство.

Тем не менее этот конфуз сошел ему с рук. За него вступился резидент в Вашингтоне Якушкин. И по возвращении в Союз, в 80-м, Юрченко получил повышение. А потом и вовсе стал замначальника американского отдела. Начальником к тому моменту был все тот же Якушкин.

Новое назначение вызвало в разведке удивление. Юрченко не относился к числу профессионалов, в политической разведке разбирался слабо. И вот — на тебе…

Но мы отвлеклись. Вернемся в 85-й год.

25 сентября газета «Вашингтон Пост» опубликовала на первой полосе сообщение о том, что полковник КГБ Юрченко находится в Америке и передает свои знания ЦРУ. Вслед за этим последовало 125 (!) газетных и телеграфных сообщений.

Советская печать, разумеется, молчала. До тех пор, пока не произошли уже известные вам события: 2 ноября Юрченко вернулся.

Рассказанная им история о похищении, наркотиках и пытках попахивала шизофренией. Поверить в неё могли только дети.

В КГБ отлично знали методы работы ЦРУ. Да и, кроме всего, существует негласный закон разведки — «как аукнется, так и откликнется». Если они похищают нашего, мы похитим их. Не такая уж Юрченко значимая фигура, чтобы ради него идти на подобные жертвы.

Однако руководство разведки восприняло все в ином свете. Юрченко вручили высшую ведомственную награду — знак «Почетный сотрудник госбезопасности». От оперативной работы, правда, отвели, но в штаб-квартире в Ясеневе оставили. Теперь он трудился в НИИ разведки.

Еще одна загадка. Даже если и верить Юрченко, его все равно надлежало убирать из Ясенева. Мало ли чего он наговорил «под воздействием наркотиков».

А наговорил-то он более чем достаточно. И самое парадоксальное, что руководство Первого главка КГБ знало об этом превосходно, ведь допрашивал Юрченко не кто иной, как… легендарный агент КГБ Олдрич Эймс.

* * *

Конспирация — залог продуктивности спецслужбы. Поскольку один из авторов проработал в КГБ 34 года, а второй специализируется на шпионской тематике, не будем отступать от привычной среды и в целях конспирации назовем двух наших героев — «Первый» и «Второй».

Итак, «Первый» весной 85-го получает повышение и становится начальником отделения внешней контрразведки отдела по СССР и Восточной Европе Оперативного директората ЦРУ.

«Второй» той же весной покидает пост во внешней контрразведке ПГУ КГБ и назначается замначальника линейного отдела.

«Первый» уходит от жены к любовнице, подает на развод, а значит, нуждается в деньгах.