Какого цвета любовь?

Даша собралась силами и попыталась освободиться от крепко державших ее рук. Силы были неравны. Отчаянно качая головой, девушка пыталась вытолкнуть кляп. Мычание, которое она издавала, показалось компании потешным. Они засмеялись, комментируя поведение Даши непристойностями. Закрыв глаза, она изо всех сил сопротивлялась, желая освободиться от железных объятий. Кто-то подошел сзади и властно взял ее за бедра. Даше показалось, что она чувствует горячее прикосновение, такое горячее, словно ее собираются заклеймить.

– Платон, а вдруг она того, ну, первый раз. Зачем нам это надо? – спросил чей-то голос. Даша открыла глаза, оглядываясь. Она хотела увидеть лицо говорившего, но получила наотмашь удар ладонью по голове. – Потом не отмоемся. Еще пожалуется!

– Первый, не первый – какая разница? Жених нам тогда спасибо скажет – сделаем за него грязную работу! А жаловаться она не станет, сразу видно, не ябеда, – Платон уже не мог говорить от нарастающего возбуждения. Испуганные глаза Даши подогревали его воображение. Он наконец собирался получить сполна за все то пренебрежение, которое так открыто выказывала эта девица в их адрес, в его адрес. Его не волновал вопрос наказания – затуманенный алкоголем и вожделением мозг не просчитывал ничего даже на несколько часов вперед. Было важно только то, что происходило в данную минуту. – Ишь, смотрит как! Вытащите кляп и влейте ей водки, быстрее, я уже не могу ждать! Помогите мне, братцы, начнем помалу.

Когда Даша пришла в себя, она почувствовала, что у нее болит все – руки, ноги, голова, все внутри и особенно внизу живота. Ощущения были сильными – малейшее движение вызывало нестерпимую боль. Даша осторожно повела глазами вокруг, а это тоже было нелегко из-за резкой боли в висках, когда хочется вдавить глаза поглубже и, кажется, от этого должно стать легче. Рядом никого не было. В первый момент она не понимала, что делает здесь, почему она оказалась на грязном, обрызганном кровью матраце. Но в следующую секунду взгляд ее остановился на собственном обнаженном теле, и Даша дико закричала. Вернее ей показалось, что она издала громкий звук. На самом деле она только бессильно зашипела, потому что не было сил кричать, не было голоса, чтобы нормально произнести хоть слово.

Она была совершенно раздета, от паха и до колен на ногах были засохшие кровавые разводы. На руках, груди она заметила несколько огромных багровых синяков и опухоли от укусов с четкими следами зубов. Превозмогая боль, Даша приподнялась на локтях, с каждой минутой ей все яснее становился весь ужас происшедшего. Зубы начали отбивать ритмичную дробь, а все тело – сотрясаться от нервного напряжения. Еще несколько секунд Даша рассматривала себя, словно со стороны, а потом почувствовала, как ее выворачивает наизнанку. Она едва успела перевернуться набок – ее рвало, дышать было нечем, в груди все горело, пекло. Даша подумала, что сейчас напоминает кусок недобитого мяса, и эта ассоциация вызвала новый приступ рвоты. Отдышавшись, она вытерла губы. Они тоже болели, как два синяка, и складывались как-то неестественно. Создавалось впечатление, что губы постепенно самопроизвольно увеличиваются в размере, кожа скоро не выдержит этого и лопнет. Даша медленно перевернулась на живот и поползла к выходу. Она заметила разбросанную по полу одежду, порванные трусики, смятые джинсы и ветровку. Нужно было как-то прикрыться и вообще стать на ноги. Ползая по полу, она подобрала оставшиеся вещи, поволокла их в одной руке. Она еще больше содрала локоть, поранившись, но эта боль была уже неощутимой на фоне остального страдания. Почему-то Даша боялась подняться. Она думала, что ноги откажутся нести это изуродованное, грязное тело.

За окном продолжал лить дождь. Казалось, он усилился. Подобравшись к стене, Даша сделала попытку встать, опираясь о холодный кафель. Ей это удалось не с первого раза. Прижимаясь к стене, она осторожно выглянула из проема двери. Она боялась только одного – что кто-нибудь увидит ее такой. Этого нельзя было допустить. Пошатываясь, Даша вышла из разрушенного дома, подставляя лицо, тело сильным дождевым струям. Разжав руку, она выронила одежду. Та упала на размокшую землю, быстро впитывая влагу, грязь. Даша открыла разорванный рот, подставляя пересохшие, саднящие губы холодной воде, лившейся отовсюду. Девушка стояла, дрожа, благодарно принимая этот подарок природы: эти потоки помогут ей избавиться от крови, грязи, гадливого запаха. Они помогут убрать это с ее тела, но что же останется внутри? Что же смоет грязь, которая там? Это навсегда, и такая она не нужна никому – ни себе, ни Стасу, ни кому бы то ни было.