Какое будущее мы выбираем. Климатический кризис: промедление недопустимо

Но намеченный нами путь труден, а успех не гарантирован. Впереди извилистая дорога. Сейчас мы идем во тьме, но обратного пути нет. Мы можем противиться этой реальности, но на самом деле это и есть момент истины – как во всех историях с хорошим концом. И нам необходимо неуклонно двигаться к цели, помня, что у нас нет права на неудачу.

Вдохновлять нас на этом пути должна не только наука, но и искусство, литература и история. Борьба за климат должна стать частью нового сюжета об устремлениях человечества и о его обновлении.

Пока что новости о климатическом кризисе, которые мы сами себе пересказываем, не то чтобы окрыляют. Однако резкий поворот сюжета способен наполнить наши усилия дополнительной энергией.

В октябре 1957 года американцы наблюдали за тем, как небо над страной пересекает советский спутник[198]. Впервые в истории был запущен искусственный спутник Земли, причем вероятный противник сумел опередить США. В ту ночь люди по всей стране, от Пенсильвании до Канзаса и Колорадо, со страхом осознали, что противник может их видеть, может наблюдать за ними.

Как отреагировала страна? Через несколько лет президент Джон Ф. Кеннеди произнес знаменитую речь о том, что через десять лет человек высадится на Луне – а это гораздо более сложная задача, чем запуск спутника[199]. Он говорил, не зная, возможно ли это, не имея подробного бюджета, плана или графика. Он перестроил нарратив и поместил Америку внутрь такого сюжета, который давал надежду и в котором был шанс победить.

Речь президента испугала и в то же время вдохновила NASA. Через несколько месяцев агентство реорганизовали под эту новую цель. Все подразделения еще упорнее работали над инновациями, что особенно привлекало и вдохновляло молодежь: средний возраст команды, сделавшей реальностью миссию «Аполлона», составлял двадцать восемь лет[200]. Все делали общее дело, и это наполняло смыслом их жизни.

Когда Кеннеди впервые посетил центр управления полетами NASA, то увидел уборщика, который мыл аппаратную. «В чем состоит ваша задача?» – спросил он.

«Мистер президент, – последовал ответ. – Я отправляю человека на Луну»[201].

Убедительный образ заставил этого человека почувствовать, что он участвует в великом деле – и это соответствовало действительности. Кому-то приходится убирать аппаратную: без этого человека на Луну не отправить. Только представьте, что чувствовал бы уборщик, если бы наводил чистоту в аппаратной государственного агентства, которое смирилось с поражением от соперника. Мотивацией служил именно нарратив.

Вспомним историю, которую рассказывала себе Великобритания во время немецких воздушных налетов в 1941 году. Еще в 1939-м страна мучительно размышляла о том, как вести себя с Гитлером. Премьер-министр Невилл Чемберлен стоял за политику умиротворения агрессора и пользовался большой поддержкой. Слишком свежа была память о Первой мировой войне, и многим британцам хотелось зажмуриться и не признавать реальность: Гитлер намерен завоевать Европу и ни перед чем не остановится. В конечном итоге Чемберлен проиграл выборы и его место занял Уинстон Черчилль. Сегодня отношение к Черчиллю у британцев разное, но в те дни ему удалось главное: внедрить в национальное сознание новый сюжет и этим подготовить сограждан к тому, что им предстояло пережить. Одинокий остров. Звездный час. Великое поколение, которое будет сражаться с врагом на пляжах, на улицах и на холмах. Страна, которая никогда не сдастся.

Многие люди, пережившие то время, вновь и вновь вспоминали о том, как дух общего дела объединял всех, от пилотов в Битве за Англию до простых людей, превративших свои садики и лужайки в огороды для массового производства продуктов питания. Простая задача выращивания картофеля превратилась в акт поддержки близких, воевавших на фронте, стала еще одним шагом на пути к победе.

Даже при подготовке Парижского соглашения в умах долгое время доминировала слишком сложная и вялая конструкция: что добиться согласия всех стран невозможно, а сама структура ООН не способствует договоренности. В переговорах участвовали тысячи людей, которые могли очень подробно, в течение многих часов, объяснять, почему не существует способа преодолеть громадное число сложностей на пути к соглашению. Изменение такого подхода стало самым трудным и одновременно самым важным шагом, который мы сделали. Путь от неудачи в Копенгагене к успеху в Париже сопровождался постепенным нарастанием усилия, и когда оно достаточно выросло, изменился и нарратив.

Поначалу немногие, а со временем тысячи людей поверили в возможность прорыва и в то, что им самим предстоит сыграть в этом важную роль. По мере того как к соглашению присоединялись новые страны, в эту возможность верило все больше людей. Стоимость солнечных панелей снижалась, в авангарде встали крупные города, люди выходили на улицы, в игру вступили корпорации, инвесторы отказывались вкладываться в ископаемое топливо. Все это стало шагами навстречу новому сюжету.