Каких-то пять минут будущего

Виктор долго не хотел верить в мое ЗНАНИЕ.

— Ну, не может такого быть и все! Потому, что быть не может.

Вот изрекатель избитых истин нашелся! Мы вместе долго думали, как на сто процентов проверить и доказать мои возможности. Ведь ОНО включается только в опасных для меня ситуациях. В стрессовых. Как его смоделировать, чтобы я при этом и цел остался, и все-таки доказать? Возможно, я чему-то от деда научился, так как идея была моя. Боль, она ведь того, тоже в стресс вгоняет. Током меня в детстве несколько раз хорошо шандарахнуло. Ощущения незабываемые! Откуда Виктор притащил эту древнюю подрывную машинку? Два провода примотанные скотчем на левую руку, и я сижу привязанный к стулу. Дядя Витя сидит с этой машинкой сзади меня. Несколько тумблеров можно переключить так, что на подключенные ко мне провода ток не пойдет. Он крутит эту машинку и, перед тем как нажать кнопку, спрашивает. Я должен сказать, какой из тумблеров перекинуть, чтобы меня не дернуло. Ожог почти неделю на руке заживал, но я не только доказал Виктору, но и почти гарантированно научился включать себя в этот гадский режим. Надо только хорошо напрячься и готово! Нельзя сказать, что это очень приятное ощущение. Скорее наоборот. Становишься каким-то роботом. Сразу начинаешь замечать то, на что раньше и внимания не обратил бы. Вон шляпка гвоздя из крашеной доски вылезла. А ведь Настена сюда тоже иногда заглядывает. Может зацепиться и поцарапаться, или одежку порвать. В голове сразу открывается какая-то ячейка и туда откладывается команда забить этот гвоздь. Уже ЗНАЮ, что не забуду. С этим дурным ощущением я давно знаком. Когда того шулера на карты разводил и играл, то голова работала как вычислительная машина: "рано ставку поднимать", "ждать", "хватит, он сам сейчас переберет". В Прохорова из рогатки я тогда целился: "чуть выше и левее", "готовность", "огонь". Еще не отпустив тугую резинку, я уже ЗНАЛ, что попаду. Дурное чувство, но соображать помогает здорово. Когда на экзамене по математике мне задали дополнительный вопрос, то я чуть холодным потом не покрылся, пока оно не включилось. А потом мгновенно все вспомнил, вплоть до четкой формулировки в учебнике. Н-да, включить теперь могу почти по заказу, а вот заблокировать… Виктор абсолютно прав — пока это чувство работает, я не могу научиться ничему новому. Не могу совершенствоваться. Вот и сейчас я не успел сам правильно сгруппироваться и пошел на поводу у чувства. А если оно не включится в нужный момент?

— Ты хоть понимаешь, что ты у нас уникум, которым рисковать нельзя? Нельзя тебя на мелочи использовать. Только на серьезные дела.

— Дядя Витя, а что ты понимаешь под серьезным делом?

— Ну, — он на секунду задумался, — сделать так чтобы, такие как этот Прохоров, не были хозяевами жизни.

Во! Сказал, как пернул. А еще взрослый называется!

— Революцию делать будем? — я уже откровенно насмехаюсь над ним.

Вот теперь он задумался уже по-настоящему. Впрочем, долго думать он, похоже, не любил. Почесал затылок и сказал:

— Знаешь, Денис, а ведь ты прав. Не гожусь я в руководители. Чему-то научить тебя, конечно, смогу. Спланировать операцию-другую — тоже. Правильно провести — легко справлюсь. Оперативник я неплохой. Это все признавали. А, по большому счету, на большее-то я не способен. Нам нужен нормальный руководитель.

— Руководитель для чего? Ну, уконтрапупим мы этого Прохорова. А потом? В училище ты уговорил меня не поступать. В армию меня не возьмут, так как я с восемнадцати буду опекуном сестры. Но что-то делать ведь мне надо. Работать дворником или охранником — не интересно. Учиться? На кого?

Он помолчал, задумчиво глядя на меня.

— Есть у меня один знакомый. В Чечне пересекались по одному делу. Он, кстати, из конторы. А вот можно ли ему довериться на все сто, я не знаю, — Виктор вдруг с надеждой взглянул мне в глаза, — слушай, а может ты попробуешь проверить его?

— Как?

— Ну, — он усмехнулся, — так же, как меня проверил.

— Драться с ним? — не въехал сначала я, — причем, на полном серьезе? Иначе, может не получиться.

— Зачем? — дядя Витя посмотрел на меня с интересом, как бы прикидывая, справлюсь ли я с фээсбэшником, — просто пойди в разговоре с ним на конфликт. Я, если что-то пойдет не так, прикрою.

****

Тихая уютная кафешка. Вот только довольно дорогая. Столики стоят достаточно далеко друг от друга, чтобы можно было спокойно разговаривать под какой-то негромкий бесконечный блюз, доносящийся из колонок стереосистемы.

Виктор с этим Вадимом Федоровичем сидели уже минут двадцать, когда я подвалил, уселся на свободный стул и нагло спросил, вытаскивая меню из-под руки конторского:

— Не помешаю?

Он с интересом оголодавшего волка посмотрел на меня.

— Свободных мест разве не хватает? А, вообще-то, сначала принято здороваться, — он чуть напрягся.

— Здрасьте, — я не сказал, а как бы сплюнул и тут же попробовал включиться.

Дядя Витя перехватил его руку, а я…