Какая нелепость... (СИ)

Размышляя над сложившейся ситуацией в своей семье, Татьяна неожиданно услышала тихий голос своей интуиции, который ей подсказывал, что рано или поздно всё образуется, только нужно искренне к этому стремиться. Эта мысль придала ей уверенности и развеяла все сомнения на этот счёт. Теперь она точно знала, что непременно совладает собой и, несмотря на меркантильные взгляды своей матери, сумеет заменить окрики и оправдания на недостающую любовь, в которой так давно нуждалась её мама.

Татьяна оторвала свой взгляд от семейных фотографий, которые так мило оживляли книжную полку и подошла к окну. На улице уже давно стемнело, накрапывал мелкий моросящий дождь, и редкие прохожие мелькали в свете тусклых фонарей. Таня посмотрела на часы. Уже с минуту на минуту должен был вернуться с работы Евгений.

Там, в ночи, она увидела подъезжающий к остановке автобус, который остановился, распахнув двери. Из него выскочил мужчина с двумя букетами цветов. Он не шёл, а летел к их дому через дорогу. В нём Татьяна признала своего мужа.

- Женька, - произнесла она тихо, и лицо её расплылось в счастливой улыбке. - Антошка, папа приехал! – восторженно воскликнула она, развернувшись к сынишке.

Антон бросил машинку и побежал в коридор встречать отца. Дарья Потаповна оборвала на полу-ноте свою бесконечную песню, зачем-то тоже направилась встречать своего «блаженного» зятя.

Вся семья, объединённая какой-то спонтанной радостью, собралась у входной двери, чтобы встретить своего кормильца.

В подъезде послышались шаги.

Дверь квартиры распахнулась.

Глава семьи, переступая через две ступеньки, легко поднимался по лестнице. Он таинственно улыбался в предвкушении встречи с женой. Увидев в проёме двери всё своё семейство, он на мгновение замер, но их сияющие лица тут же рассеяли неожиданно возникшую у него тревогу.

Евгений приветливо всем улыбнулся и уверенно шагнул в квартиру.

- Здрасьте, что это у нас здесь такое происходит? – на всякий случай поинтересовался он и потянулся к жене.

В этот момент раздался звонкий голосок Антошки:

- Ура, наша «пьянь» пришла! – и кинулся обнимать своего остолбеневшего отца.

Татьяна и Дарья Потаповна так и обомлели. Потеряв дар речи, они устремили свои взгляды на Евгения, у которого в одно мгновение отхлынула вся кровь от лица.

Потрепав по голове сынишку, он с вымученной улыбкой вручил оба букета тёще и с надрывом в голосе обратился к жене:

- Это ты его научила? – он смерил её осуждающим взглядом и скрылся в их спальне.

Антошка вприпрыжку поскакал за ним.

- Какая нелепость… - тихо произнесла Татьяна.

- Какая стыдобища! - зашипела Дарья Потаповна, прикрывая ладонью рот. – Танька, ты же знаешь…

- Эх, мама, мама, - Татьяна с болезненным видом отмахнулась от неё. Её тело неожиданно стало слабым и немощным, она жалобно заскулила. - Как я устала…

Мать, покусывая губы, смотрела на Татьяну. Сейчас ей было тяжело смотреть на дочь. Она желала ей красивой и насыщенной жизни, совсем не той, которую ей мог предложить её художник. Разве не о счастье дочери мечтает каждая мать? Конечно, это так! Но вот только последнее время стало уже закономерностью, что каждый раз, когда она вмешивается в их отношения, её дочь становится глубоко несчастной.

Татьяна, как бы прочитав её мысли, подняла к ней своё заплаканное лицо и произнесла:

- Мама, я знаю, чего ты хочешь. Ты мечтаешь, чтобы я жила в роскоши и достатке, так? Но мне нравится мой Мир, который я сама себе создала!

Дарья Потаповна открыла было рот, чтобы произнести речь в своё оправдание, но Татьяна не дала ей такой возможности и продолжила:

- Мама, раз ты подарила мне эту жизнь, значит, я имею право распоряжаться ею, как пожелаю, так? Ведь даренное не отбирают… Вот только я одно не пойму, что ты сделала в своей жизни не так, раз постоянно посягаешь на мою?

- Доченька, я же…

- Я знаю, что «ты этого не хотела», - она одним махом стёрла слёзы с лица. - Я надеюсь, что ты однажды сделаешь правильные выводы… Ну, хотя бы попытайся… Я люблю и тебя и Женьку, ну как же так… – её глаза опять заблестели от избытка в них влаги.

- Прости, я постараюсь, - заверила её растроганная мать, она похлопала дочь по руке и добавила, - а Женька у нас добрый и долго сердиться не умеет.

- Эх, мама, мама… И чего тебе только не живется спокойно?

Дарья Потаповна потупила глаза и закивала головой, прижав к своей груди благоухающие цветы от Евгения.

- Пойди к нему дочка, пойди. И скажи, что его любимые беляши уже давно на столе. А дети… - она сделала неопределённый жест рукой, - что дети? Они такие несчастные из этих… своих детских садов. Оттуда они не то что бранные слова, а даже вшей домой приносят!

- Мама! – вскинула руки Татьяна. – Вот причём тут Антошка?! И, уж тем более, детские сады со вшами?

Дарья Потаповна, глядя ей в глаза, неожиданно задушевно произнесла:

- Тогда…

В последний раз придумай что-нибудь сама.

А я клянусь тебе, что плохо отзываться о Евгении не стану.

Прости ты доченька меня,

Что так сварлива стала.

У Татьяны округлились глаза.

- Мам, да ты стихами заговорила…

Дарья Потаповна застенчиво ей улыбнулась.