Как Зюганов не стал президентом

Вообще, что за мысль — наваливать такой тяжелый груз на процедуру голосования, решать с ее помощью, идти ли России вперед, в направлении рынка и демократии, или поворачивать оглобли назад, в светлое брежневско-черненковское прошлое? Допустим, Зюганов получит на треть процента больше… Ну и что? Может быть, просто кто-то в подсчетах чуть-чуть ошибся? К тому же специалисты уверяют, что и на прошлых, и на позапрошлых думских выборах имела место широкомасштабная фальсификация в пользу коммунистов и жириновцев, достигавшая и десяти, и двадцати процентов. Где гарантия, что то же самое не случится и на этот раз? Если какому-нибудь наперсточнику снова удастся охмурить г-на Рябова (а он, мы знаем, не очень-то и склонен разбираться с этими фокусниками), стало быть, разворачивать вспять огромную, только начинающую набирать скорость страну? Нет, это вы, профессор, воля ваша, что-то нескладное придумали.

Не надо быть Штирлицем, чтобы заприметить в действиях и той, и другой стороны признаки подготовки к событиям несравненно более серьезным, нежели простое опускание бумаги в повсеместно расставленные ящики. Одна из очевидных примет — путь провокаций, выбранный коммунистической оппозицией. В числе первых, разумеется, денонсация Беловежских соглашений. Множество крупнейших мыслителей в последние недели так и сяк судили и рядили, кто выиграл, а кто проиграл от этого футбольного финта. Но ни один не обратил внимания, как бы это сказать, на медицинско-физиологическую сторону дела. Абсолютно уверен: в числе главных задач авторов этой затеи было — вывести Ельцина из себя. И они-таки этого добились: мы видели президента в состоянии аффекта. Выброс адреналина в кровь — не самое лучшее, что можно пожелать человеку, страдающему ишемической болезнью и перенесшему, как говорят, уже несколько инфарктов. Расшатать здоровье Ельцина, вызвать очередной сердечный приступ — без сомнения, вот к чему, среди прочего, стремятся его сегодняшние политические противники. При всей примитивности такого пути он может оказаться наиболее эффективным.

В оставшееся до второго тура время можно нанести еще немало таких ударов. Под дых, по почкам, по печени… Как, вы готовы к ним, Борис Николаевич?

Кстати, элементарная логика подсказывает (и об этом уже говорилось): Ельцину тут нужен был бы дублер, параллельный кандидат в президенты. Так, на всякий случай. Для страховки. Но элементарная логика — это не для нас.

Ельцин отвечает коммунистам не менее жестко. Как известно, в ответ на думское решение по Беловежью в здание Думы был введен ОМОН. Якобы для поиска заложенной там мины. На самом же деле, полагаю, — чтобы напомнить депутатам о не столь уж отдаленных временах октября 1993-го…

Как всегда в такие поры, президент особо привечает армию, внутренние войска, ФСБ. Посещает воинские части, раздает награды, очередные звания… Его противники, однако, не отстают от него. Давняя ельцинская ненавистница дальневосточная железная леди Горячева проговорилась недавно, что думцы ведут переговоры с силовыми структурами на случай возможного осложнения политической ситуации при поражении Ельцина на выборах. Вице-спикерша уверена, что добровольно, без сопротивления, Ельцин не отдаст власть своему преемнику, то бишь Зюганову. По мнению приморского прокурора, эти самые структуры должны быть безоговорочно переподчинены мымринскому уроженцу уже на следующий день после оглашения итогов голосования (победного, как она полагает, для Зюганова).

Каково: вести переговоры с Минобороны, МВД, госбезопасностью за спиной у действующего президента, которому эти ведомства напрямую подчинены! Это ли не очередной крюк слева? И сильно ли это отличается от осени 1993-го?

Многим, конечно, ясен главный дефект идущих ныне выборов — отсутствие выбора. В принципе мы должны снять шляпу перед людьми, пытавшимися составить так называемую третью силу. Они предпринимали отчаянные попытки добиться, чтобы народное волеизъявление оказалось действительно свободным, чтобы дело не ограничивалось выбором между Ельциным и Зюгановым. Чтобы он, этот выбор, не был вынужденным.

Ясно, однако: третий, четвертый, пятый претенденты на президентское кресло должны быть реальными, хотя бы теоретически проходными. А вот с этим у третьей силы было как раз плоховато. Если сложить рейтинги Лебедя, Явлинского, Святослава Федорова, вроде бы получалось и ничего — что-то около 26 процентов. Но стали бы в случае чего сторонники высокоученого автора программы «500 дней», например, голосовать за бравого приднестровского генерала, с которого незабвенный Александр Сергеевич Грибоедов вполне мог бы списать своего полковника Скалозуба? Думаю, если и стали бы, то немногие. Точно так же, как поклонники Лебедя вряд ли в большом числе поддержали бы Явлинского. Так что арифметика тут мало что дает, сложение рейтингов вряд ли могло бы случиться.