... как журавлиный крик

А. А. Хагуров: Нет. Эти проблемы почти тождественны. Мне там казалось, что я присутствую на заседании нашего Хасэ в Краснодаре. Столь одинаковы наши проблемы. Так один из делегатов съезда шапсугского Хасэ Шабан Догуф, говоря о поведении адыгской молодежи в общественных местах, привел такой пример. В одном клубе он сделал замечание парню за его вызывающее поведение, на что тот седовласому воспитателю ответил: «Стоишь здесь и стой, а то…». Случай тот был в Туапсе. У меня в Краснодаре был аналогичный, но похлеще. Подхожу к остановке по ул. Седина, что напротив мединститута, вечером, часов в 10, и вижу такую сцену. Народ на остановке тесно сомкнулся, очевидно шокированный бесчувственными парнями, говорившими на адыгейском языке. Они избили парнишку, а его девушку загнали между двумя киосками. На мое возмущение один из них на адыгейском языке мне сказал: «Подожди, отец, я и до тебя доберусь». Ситуацию все же помогли разрешить сами парни, точнее те, у которых осталась еще совесть.

Так вот и в Шапсугии, и у нас в Краснодаре волнуют проблемы прежде всего молодежи, ее удаление от адыгагьэ, от адыгского этикета, проблемы изучения родного языка и культуры.

Корр.: У адыгов большое значение придается возрождению национального этикета, который сформировался в иных условиях, чем те, в которых мы все же живем сейчас. Не искусственными ли выглядят попытки заставить нынешнюю молодежь жить по нему?

А. А. Хагуров: То, что адыги подразумевали под словом «адыгский этикет», переводится не адекватно, не полностью. И адыгский

этикет, и адыгское гостеприимство — это части, это стороны более объемного явления, которое у нас называется «адыгагьэ», что означает искусство быть адыгом, искусство быть человеком. Это наш главный социальный институт культуры. Им стоит гордиться. Это то, что мы представляли бы в первую очередь на всемирной выставке национальных культур.

И вот нас, адыгов, беспокоит отход молодежи от адагагьэ. И то, что это беспокоит людей и в Краснодаре, и в горных далеких аулах, говорит о том, что проблема стала общенациональной и решать ее надо как таковую.

Корр.: Не преувеличиваете ли вы роль адыгагьэ. Разве нельзя опираться на общечеловеческие нормы?

А. А. Хагуров: Наше адыгагьэ как раз и построено на общечеловеческих нормах нравственности. Адыги — один из немногих народов, пропустивших через себя все мировые религии (кроме буддизма). Они были и язычниками, и христианами, и мусульманами. Это позволило им четко вычленить общечеловеческие нормы нравственности и построить на них свои принципы общежития.

Корр.: Отношение к женщине у адыгов со стороны кажется жестоким, суровым. Не кажется ли вам, что оно отходит от общечеловеческих норм?

А. А. Хагуров: Нет, не кажется. Так могут считать только те, кто видит лишь внешнюю сторону. В действительности отношение к женщине у нас рыцарское. В адыгском языке есть два слова, переводимые одним русским словом «жена». Первое означает просто «жена», второе — «княгиня, госпожа» (гуащэ). Так вот, первое слово

— «просто жена» — не применяется к солидной женщине, живущей в семье с детьми. Оно по отношению к ней будет звучать вульгарно. Про такую мать семейства говорят гуащэ, то есть госпожа, княгиня. Но дело даже не в словах, хотя они о многом говорят. Вся моральная философия адыгского общежития требует, чтобы женщина была женщиной, а мужчина — мужчиной. Весь уклад жизни, вся этика их были построены так, чтобы они таковыми оставались в повседневной жизни, а не иногда, от случая к случаю, при людях…

Этот акцент на половых различиях свидетельствует о том, что адыгский этнос формировался давно — в период перехода от матриархата к патриархату.

Помню, во времена моего детства в ауле женщина, работавшая завмагом, растратилась, и ее должны были судить. Так не толь

ко наш аул, а и другие собирали деньги, чтобы возместить растрату. Если бы на ее месте оказался мужчина, он пошел бы под суд. Но допустить, чтобы женщина попала в тюрьму, было нельзя, и не допускали. Таким должно быть отношение к женщине в соответствии с адагагьэ.

Корр.: Хорошо. То что Вы сказали, позволяет объяснить разделение в быту женского и мужского: женская половина дома и мужская; мужское застолье без женщин и т. д. Но почему «похищают» невест и до сих пор?