Часто мы «убегаем» непроизвольно: два примера – это пристрастие к чему-то и отторжение болезненных чувств. Все, кто работал с сильным пристрастием – перееданием, одержимостью сексом, злоупотреблением различными веществами, вспышками гнева или другими неуправляемыми привычками, знают: когда подступает жажда, устоять невозможно. Соблазн слишком велик. Поэтому мы снова и снова тренируемся воздерживаться в ситуациях, когда жажда присутствует, но она не слишком сильна. Тренируясь каждый день, мы развиваем способность воздерживаться тогда, когда дорога становится круче. Чтобы не следовать прежним путям отступления, не говорить и не действовать, нам необходимо терпение и понимание того, какую боль мы себе таким образом причиняем.
Я часто слышу, как люди говорят: «Зачем мне брать обязательство не убивать, если я и так никого не убиваю?» или: «Я не ворую, я не монах (или не монахиня), но я в целибате уже двадцать лет, так зачем мне брать обязательство не вступать в причиняющие вред сексуальные отношения?» Смысл этих обязательств лежит глубже. На уровне повседневного поведения воздержание от убийства, воровства и причинения сексуального вреда другим называется внешним отречением. На внешнем уровне вы следуете правилам. Но внешнее отречение ведет вас к встрече с тем, что происходит внутри: цепляние и зацикливание, тенденция избегать тошнотворного ощущения зыбкости бытия. Воздержание от вредных слов и действий – это внешнее отречение. Обязательства обеспечивают нам встречу с глубинным беспокойством, с динамикой, которая лежит в основе жизни. Работа с этим чувством и неврозами, которые оно за собой влечет, – это внутреннее отречение.
Если я беру обязательство не ругаться или не сплетничать, не использовать речь во вред, а при этом живу в лесном домике, где не с кем поговорить, то мне легко хранить свой обет применительно к речи. Но если, оказавшись среди людей, я тут же начинаю сплетничать, значит, я ничего не поняла о разрушительном воздействии вредных слов. И ничего не поняла о чувствах, которые заставляют меня сплетничать. Хранить обет, между тем, означает, что я подумаю дважды, прежде чем заговорю. Так что следуем мы четырем обязательствам, восьми или сотням, они защищают нас всякий раз, когда возникает соблазн.
В качестве практики вы можете взять обязательство придерживаться одного или более обетов день, неделю или дважды в месяц, в течение ретрита или всю жизнь. Первые четыре обязательства считаются главными. Часто вместе с ними берут пятое – воздерживаться от употребления дурманящих субстанций: наркотиков и алкоголя. Формулировка пяти обязательств, изложенная ниже, в целом основана на версии вьетнамского учителя дзен Тхить Нят Ханя.
Осознавая страдание, причиняемое разрушением жизни, я беру обет не убивать живых существ. Я сделаю все возможное, чтобы отказаться от агрессии, развивать сочувствие и научиться защищать жизнь.
Осознавая страдания, причиняемые воровством или присвоением чужого имущества, я обещаю не брать того, что мне не давали. Я сделаю все возможное, чтобы уважать собственность других.
Осознавая, какое страдание причиняет неуправляемая или агрессивная сексуальная энергия, я даю обет сохранять верность моему партнеру и не причинять вреда другим своей сексуальной энергией. Я сделаю все возможное для осознания того, что вредит мне и другим, и для взращивания истинной любви и уважения, свободных от привязанности. Я хочу служить всем живым существам и защищать их.
Осознавая, какое страдание причиняют неосмысленные, бездумные слова, я беру обет развивать правильную и осознанную речь. Зная, что слова могут стать причиной счастья или страдания, я сделаю все возможное, чтобы не лгать, не сплетничать, не сквернословить, не произносить вредных или пустых речей, не говорить ничего такого, что способствует раздору или ненависти. Я хочу всегда говорить правду.
Осознавая страдания, причиняемые алкоголем, наркотиками и другими одурманивающими субстанциями, я беру обет воздерживаться от спиртного и не употреблять наркотики. Я постараюсь жить таким образом, чтобы развивались мои внутренние сила и гибкость, а также открытость всем живым существам и самой жизни.
Между тем недостаточно просто следовать правилам, изложенным здесь. Цепляние за ту или иную внешнюю форму или характеристику может стать очередным способом усилить жесткую самоидентификацию, способом подпитать жесткое представление о себе как о добродетельном человеке, который чище и выше других. Другими словами, усилить гордость. Без внутреннего отречения и признания попыток создать себе добродетельный образ внешнее следование правилам может быть столь же разрушительным, как их нарушение.