Как заполучить принцессу

— Нет. У нас много собственных народных танцев, но ничего столь скучного. — Принц пожал плечами. — Мы не ходим бесконечными кругами, не касаемся друг друга кончиками пальцев. Мне нравятся танцы, когда можно держать женщину, чувствовать ее.

Губы Хантли дернулись.

— Полагаю, вальс пришел из ваших мест.

— Вот это танец, который стоит танцевать. Можете держать партнершу в объятиях, а не просто махать ей рукой с другого конца ряда.

Хантли скрестил руки на груди и с самодовольным видом прислонился к стене.

— Полагаю, если вы не можете придумать другого способа держать партнершу в объятиях, и вальс достаточно хорош.

Вольф нахмурился.

— Думаете, я не способен найти способа держать партнершу в объятиях? Уверяю, это не так.

— Я ничего подобного не говорил. Кроме того, это зависит от партнерши. Не так ли? — спросил он, не сводя глаз с танцующих и, вне всякого сомнения, следя за Лили, танцевавшей с задыхавшимся лордом Стюартом.

— Некоторые партнерши стоят бо́льших усилий, чем остальные.

Вольф скрипнул зубами. Ему не нравился взгляд Хантли. Можно подумать, только он один имеет право наслаждаться ее обществом!

«Помни о своей цели».

Вольф неприязненно уставился на графа.

— Ее светлость говорит, что вы когда-то были женаты.

— Хотя это вас не касается, — жестко ответил граф, — но моя жена умерла.

— Вот как? Это ужасно, — вздохнул Вольф, пристально наблюдая за Хантли. — Вы любили свою жену. Это видно по вашему лицу.

— Почему вы спрашиваете?

— В Оксенберге есть такой обычай: если мужчины вместе ездят верхом, они становятся кем-то вроде братьев. Мы многое делили на этой неделе.

— В Шотландии мы не так открыты.

— Я заметил. Глупо, что здешние мужчины не говорят ни о чем, кроме лошадей и выпивки. Именно это я сказал сегодня утром мисс Эмме.

Хантли глянул на Вольфа.

— И что она ответила?

— Как и вы, она живет по здешним обычаям, — пожал плечами Вольф.

— Обычаи — вещь хорошая.

— Обычаи — это тюрьма.

Хантли тихо рассмеялся:

— Только не для тех, кто понимает их значение, но знает, когда нужно от них отойти.

«Вот как? Это полезная информация».

— Вы иногда отходите от обычаев? Не верю!

Граф весело улыбнулся.

— Бывает. Но по очень, очень веской причине.

— Вроде красотки с волосами червонного золота и глазами, как озерное серебро?

Вольф едва сдержал порыв схватить графа за перекрахмаленный галстук и встряхнуть.

«Черт возьми, Мойя, на что только я ни иду ради тебя!»

Он с угрюмым видом повернулся к танцующим и увидел среди них Эмму.

— Когда появилась мисс Гордон? Я ее не видел раньше.

— Она была здесь все время. Странно, что вы не заметили.

Когда Лили в комнате, он не видит никого, кроме нее.

— Я был слишком занят, гадая, не лопнет ли жилет на партнере мисс Балфур.

Хантли широко улыбнулся.

— Он уже синеет. Если не побережется, его хватит удар.

Вольф что-то утвердительно проворчал.

Что захочет узнать Мойя об этом человеке? Возможно, самые обычные вещи, которые всегда хочет знать женщина: каких дам предпочитает Хантли, пухленьких или худых, брюнеток или блондинок и тому подобное. Лучше задать самые важные вопросы и покончить с этим.

— Так вы собираетесь снова жениться?

Хантли вопрос явно не понравился.

— Это очень личное.

— Я бестактен? Ошибаюсь? Но вы здесь, следовательно, ищете жену.

Вид у Хантли сделался на редкость недовольным, но немного подумав, он пожал плечами.

— Вы не ошиблись, но я попрошу вас больше не распространяться на эту тему. Я пока никому ничего не говорил… если не считать одну особу, и уже пожалел, что ей сказал. Я хотел, чтобы это было сюрпризом.

Вольф потер то место на груди, куда легла свинцовая тяжесть.

— Значит, вы еще не просили ее руки?

— Пока еще нет… и она может отказать. Кто разберет этих женщин?

Вольф так крепко стиснул зубы, что заболели челюсти.

— Если бы я хотел жениться, я не уставал бы спрашивать эту женщину — до тех пор, пока она не скажет «да».

— На такое поведение люди смотрят косо. Я спрошу ее и обещаю уважать ее решение. Надеюсь, конечно, что она согласится, но… — Взор Хантли затуманился. — Ее слишком трудно разгадать. Она так не похожа на других знакомых мне женщин и всегда удивляет меня, когда я меньше всего этого ожидаю.

— В моей стране женщины ожидают больше нескольких слов. Они требуют доказательств, что на них хотят жениться.

— Каких именно доказательств?

Вольф пожал плечами.

— Подарки. Драгоценности, меха, золото. Очень ценятся проявления силы. Когда мой отец ухаживал за матерью, он привел десять жеребцов и подрался с тремя ее братьями за право назвать ее своей. Его семь раз ударили кинжалом, но он не позволил таким пустякам помешать ему. На следующий день они поженились.

Хантли удивленно рассмеялся.

— А вы настоящий варвар!

— По крайней мере, я не угодливо улыбающийся англичанин со слабым желудком, который даже водку не способен пить.

Улыбка Хантли померкла.

— Я не англичанин. Я шотландец.

«Я могу сейчас легко начать драку. Потому что вижу в его глазах гнев. Но это расстроит Лили, поэтому стоит придержать свой нрав».

— Поэтому я вполне могу вас вынести. И потом, я видел вас в седле и уважаю ваше искусство наездника, — ответил Вольф.