Как за рулем и выжить, и удовольствие получить

Одна заводка двигателя, как утверждают исследователи, эквивалентна по износу нескольким сотням километров пробега. Прикинем: на работу, с работы – всего пара морозных недель состарит ваш двигатель минимум на 10.000 километров, а это чуть ли не годовой пробег среднего частника. Резиновые детали на морозе, как известно, дубеют, а это значит – текут сальники двигателя, коробки, манжеты тормозов. И ладно, если бы они текли в сильный мороз и переставали течь в слабый – не перестают и в слабый, и даже весной и летом. Дело в том, что чем тверже резина, тем больше она при трении изнашивается. То же относится и к шинам. Вы-то едете в теплой кабине, и у вас ощущение, что машина «прогрелась». Но не забывайте, что прогрелся только двигатель и совсем чуть-чуть коробка, а все остальное – амортизаторы, рычаги, ступицы, тормоза, колеса – работают, трутся, катятся на ледяном ветру и изнашиваются, изнашиваются, изнашиваются…

Если бы в сильный мороз работали на износ только трудящиеся и катящиеся детали, было бы полбеды. Беда в том, что страдает и сам кузов – вы замечали, что чем холоднее, тем жестче подвески? Да, амортизаторы тоже деревенеют и потому передают на кузов усилия от дороги значительно большие, чем обычно. Соответственно и места крепления к кузову амортизаторов и рессор разрушаются быстрее, там появляются трещины, сначала невидимые глазом, а потом все большие, и где-нибудь в середине лета вы с удивлением обнаружите, что днище надо варить.

С полной уверенностью можно сказать, что зима сжирает ваш автомобиль раз в пять интенсивнее, чем лето. И все это еще без учета соли, которой обильно посыпают у нас улицы. Если же учесть и ее, то, по моим подсчетам, каждая поездка в сильный мороз на метро на работу и с работы экономит вашей семье никак не менее 5 долларов. В день! Вот такая арифметика зимы.

И что еще очень важно: позавчера, например, было минус 23 градуса. За день, наездив всего 100 километров, лично я видел четыре аварии с одним трупом. И все четыре – на мостах.

Да, в предыдущей главе я писал об этом – зимой мосты и эстакады особо опасны. Здесь спешу добавить: в сильный мороз они опасны вдесятеро. По двум причинам. Первая – в сильный мороз, как правило, нет снегопадов, гололеда, дороги кажутся сухими, и мы невольно прибавляем скорость. Это все правильно, но только не на мостах и эстакадах – они обдуваются ледяными ветрами, промерзают насквозь, и в сильный мороз их не берут даже те гадости, которыми у нас поливают и посыпают улицы, и это причина вторая. Когда вы въезжаете на мост, старайтесь, во-первых, двигаться медленно, во-вторых – без пробуксовки, «внатяг», и, в-третьих, – на почтительном расстоянии от соседей и особенно от встречных, потому что если их занесет и куда-нибудь бросит, то вы уже ничего не сумеете предпринять…

И последнее, что я упустил, говоря о езде в гололед: при повороте зимой на КАЖДУЮ НОВУЮ улицу включайте все свое внимание на полную мощь и старайтесь заново определить новое состояние дороги под колесами – там полили, а здесь посыпали или не полили и не посыпали, здесь мели, а там скребли, не доверяйте одинаковому вроде бы цвету и виду асфальта на той улице и на этой, особенно в свете фар – там могли быть песок и соль на голом асфальте, а здесь – песок и соль уже на чистом льду.

В общем, ездите в сильный мороз на здоровье. Но только по самой крутой необходимости.

Езда задним ходом

Каждому из нас приходится это делать довольно часто, практически каждый день, и множество вмятин, царапин на наших автомобилях получены именно тогда, когда мы включаем заднюю передачу.

Начну с чуда. Оно произошло в 1970 году в экспериментальном цехе «ЕрАЗа», где обслуживалась сборная АЗЛК по аваторалли перед очередным первенством страны. Местные, армянские, мастера баранки очень ревниво относились к москвичам. И однажды сыграли шутку: видя, что «Москвичу» придется выезжать задом из цеха, они отмерили веревкой ширину машины, прибавили два сантиметра и сдвинули металлические ворота именно на это расстояние.

Ситуация осложнялась тем, что «Москвич» стоял не по центру ворот и довольно близко к ним – три метра. То есть вырулить, попасть по такой кривой в створ ворот да еще и задом казалось совершенно невозможным, и я, студент Автомеханического института, взятый на эти ралли «за свой счет» во время каникул как бы мальчиком на побегушках, бросился эти ворота раздвигать шире, потому что за руль того «Москвича» садился мой кумир – Эммануил Лифшиц, многократный чемпион Союза, мастер спорта международного класса.

«Стоп» – остановил меня Мастер: он сразу увидел приготовленный ему сюрприз. Марк сел за руль, завел двигатель, хитро улыбнувшись, поправил зеркало заднего вида и,глядя только в него, не оборачиваясь (!), с визгом, пробуксовкой колес (!!!), резко крутнув рулем туда-сюда, буквально пулей вылетел из цеха!