Как выпихнуть злодея на злодейские подвиги

Веревки завязали настолько паскудно, что я могла сбросить путы ещё вчера. Но не стала, ведь тогда бы связали покрепче. Так что сейчас я спокойно вытащила руки и, поморщившись от неприятных ощущений, легонько размяла ноющие стертые запястья.

За что я ещё любила роль «ведьма», в отличие от той же «травница», даже без всяких травок-мешочков-атрибутов я могла колдовать. А уж нужные знания для таких манипуляций засовывались в башку при переносе в новый мир.

Вся операция под кодовым названием «Всем спасибо, все свободны» была закончена за рекордно короткое время. И часу не прошло, как в клетке вместо меня дрыхла заколдованная охрана, а сама я решительно двигалась в сторону леса. Жаль только, что селяне успели сжечь «мой» домик, ничего с собой в путь не собрать. Я, конечно, беззастенчиво обобрала охранничков, но ничего серьезного в их пожитках не нашлось.

Кухонные ножи вместо оружия! Курам на смех, серьезно!

Знания об окружающем мире следовали комплектом к ведьминским, потому я точно знала, что в местном лесу ничего, серьезнее волков, не водилось. Против серых у ведьм существовали свои приемы защиты, и я не волновалась. Спокойно шла через чащу, сверяясь с внутренним компасом. Где-то на западе должна проходить граница с лесными эльфами. Не факт, что я успею туда дойти, пока в Чистилище не опомнятся, что сюжет навернулся, а меня на месте нет, но лучше перестраховаться. К эльфам меня, конечно, не пустят, но зато местные люди к волшебству лояльны.

С энергией у меня тоже было получше, чем у местных, потому я бесстрашно и без устали шагала через лес, твердо намеренная свалить подальше от недружелюбной деревни. С этих селян станется броситься в погоню.

Когда небо надо мной начало светлеть, я понемногу расслабилась.

Вряд ли мои бывшие односельчане рискнут сунуться так далеко. Можно подумать над тем, чтобы где-то поспать, пока не стало совсем жарко и…

— Вы нарушаете правила! — раздался позади меня обиженный звонкий голос.

— А-а-а! — заорала я и, развернувшись в прыжке, испуганно выпустила на звук какое-то проклятье.

Маленький эльфенок, лет двенадцати на вид, скосил взгляд на идеальный нос, на котором теперь красовалась уродливая бородавка, и печально посмотрел на меня:

— Это было обязательно?

Несчастные синие глаза ребенка заставили мое зачерствевшее в трудностях сердце слегка поплыть.

— Не лезь руками! — торопливо перехватила я его ладонь. — Сейчас сниму.

Несколько минут ушло на то, чтобы понять, чем же таким я его с перепугу приласкала. А потом ещё десяток — чтобы собрать в ближайшем овраге нужные травы для снятия.

Когда нос эльфенка оказался в исходном состоянии, а мы оба были сверху-донизу измазаны в травяном соке, я вспомнила, что не знаю ни кто он, ни откуда появился.

Так-то эльфы своих детей далеко от себя не отпускают.

Он, кажется, тоже вспомнил о деле, потому что вдруг отодвинулся и сурово поджал губы.

— Вы нарушаете правила! — строго отчеканил он, для весомости ткнув в меня пальцем. — В этот момент таймлайна вы должны сопровождать героя в столицу!

— А-а-а, так ты из Чистилища! — облегченно выдохнула я.

— Я вынужден буду сообщить о нарушении, — с долей вины сказал мелкий.

— Да-да, — я сложила руки на груди и глянула на него свысока. — И разу уж ты здесь, заодно объясни мне, с какой радости по контракту у меня максимальное количество незапланированных смертей пять, а я сдохла уже шесть. Кто мне это компенсирует?

С эльфенка тут же слетела вся холодная официальность, которую он так старательно отыгрывал. Он стушевался, несколько раз моргнул, а затем тихо спросил:

— Точно шесть?

— Точнее не бывает, — я немного смягчила тон — мальчик либо попал на работу недавно, либо с такими косячными сюжетами ещё сталкивался. — По два раза сожгли и утопили, а ещё повесили и горло перерезали. Наборчик на любой вкус! Ну и что на такое говорят инструкции?

— Я… не знаю! — вдруг выкрикнул он и закрыл лицо руками. — В смысле, мне не говорили… не объясняли… мне только сказали…

Мальчишка начал запинаться и его голос задрожал так сильно, что я сразу поняла: сейчас разревется.

— Ну, не реви, — похлопала я его по плечу, ощущая себя немного неловко — довела ребенка до слез, изверг. — Первое задание, что ли?

— Да, — шмыгнул он носом. — И я не плачу, — гордо выпятил подбородок.

Я скептически посмотрела на то, как он запрокинул голову и яростно заморгал, чтобы прогнать слезы.

Дите дитем. Кто его вообще на такую работу бросил?

— Садись, малявка. Кушать хочешь?

Юбку, пострадавшую сначала в клетке, потом в ночном путешествии, а после и во время сбора ингредиентов, уже ничего спасти не могло. Потому я спокойно села прямо на траву и достала из сумы честно стыренные у охранников кусок сала и краюху слегка подсохшего хлеба.

— Не хочу, — шмыгнув носом, проворчал тот, но все-таки уселся рядом. — И я не малявка!

— А кто? — искоса глянула я, отрезая от сала несколько ломтей.

— Антон, — степенно представился он.

— О, наш, что ли? — обрадовалась я. — А я Алена, будем знакомы.