Как воспитать ниндзю

- Вообще-то я не предполагала, что короли так развлекаются, – помрачнев, сказала мама, ибо это навело ее на некоторые неприятные мысли. Папа вообще уже спал после пережитого крепким сном, заново перевязанный китайцем, который продезинфицировал ему раны крепким ромом, взятым у солдата (на дежурство же шел человек), посыпал китайской дрянью, зашил, уколол, вставил поломанные кости и наложил шины, пока мы болтали... Впрочем, мама и Мари и я помогали ему... Не впервой ведь...

- Тут есть какой-нибудь второй выход без лабиринтов? – спросила мама капитана.

- Нет, – мрачно ответил тот, крестясь, – дворик расположен на заднем дворе в глубоком каменном колодце, и так, чтоб никто о нем не знал... Другим вообще не слышно криков, звучащих здесь... Прямой путь сюда ведет только тайным ходом из королевских покоев, но он односторонен... И отсюда открыть невозможно...

- А... – облегчено сказала мама. – Так это она так захотела пошутить... Сейчас дверь откроется, и нас пригласят в новое обиталище, заставленное яствами и медами, украшенное золотом...

- В небесную обитель, да? – безжалостно сказала я. – Тот, кто открывал клетку с сотней тигров в переходе, был ключарем, да?

- И где гарантия, что она вообще сейчас просто не спит? – холодно спросила Мари. – И что она вообще знает, что нас переселили? Выйти вполне может король...

Логан нервно оглянулся, и, увидев подвешенные на стенке гладиаторские старые проржавевшие боевые топоры, мечи, рогатины, болтавшиеся так и сяк на ветру, быстро сорвал оттуда топор...

- Для старого друга, – пояснил он. И стал зачищать его песочком.

- Оно проржавело, – сказал он на мой взгляд. – Давно не чистили, я хочу исправить оплошность... Все-таки это мой дом... Помогу родственникам, – мечтательно сказал он, проводя пальцем по лезвию топора... – Наведу немного порядок...

И в это время каменная плита наверху медленно стала раскрываться, обнажая королевскую ложу...

Все замерли, приподнимая оружие... Мама прицелилась, что-то себе шепча.

Дверь открылась, и вышел улыбающийся Рихтер.

Я ухмыльнулась и отвернулась.

Но, поскольку у любого бойца абсолютно развито периферийное зрение, так что он простым оборотом головы получает круговой обзор, не кося глазами, я видела, как к скинувшему лесенку и даже здесь элегантно слезшему Рихтеру, поспешил Вооргот.

С все еще громадным окровавленным топором в руке, с которого капала кровь.

Рихтер стал затравленно на цыпочках отступать к стене, с ужасом уставившись на топор и дергаясь в стороны в поисках спасения.

Вооргот хотел что-то недоуменно у него спросить.

Рихтер отступал все быстрее и быстрее к лестнице, но было поздно.

- Вооргот, клянусь, это не я, – заголосил он. – Она оказалась не девственной, да? Я этого не делал!

Услышав такое, я сорвала со стенки рогатину. И лицо мое вытянулось. Неотрывно уставившись на него, как Вий, я медленно-медленно пошла на него с рогатиной, не отрывая от него побелевших глаз.

Вооргот, до которого дошло, исказил лицо.

- Ой, ты еще этого не узнал, да? – завыл Рихтер, пытаясь успокоить безумца. – Я ошибся, ошибся, клянусь, она была девственна!

Мама медленно, шажок за шажком неотвратимо наступала на него слева, вытянув вилы и что-то безумно бормоча. Отрезав ему путь бегства.

Слева шла в атаку, выставив меч, Мари.

- Ой, что я говорюююююю...

Китайцы с сетями отрезали гаду путь с двух сторон.

Вооргот, наконец, заметил топор в своей руке и брезгливо бросил его.

- Проклятье, – рявкнул он Рихтеру. – Сколько можно тянуть! Ты меня познакомишь или нет, у меня к нему важное сообщение!!!

Рихтер остановился. И, бессильно опершись на стену, стал вытирать холодный пот со лба.

Я все-таки желала выяснить, девственна я или нет, и так же приближалась к нему, как заколдованная.

- Лу! – заорал Рихтер. – Я дурракк!!!!

- Это я знаю, – проблеяла я, тихо приближаясь к нему и уставившись в него, как сумасшедшая, которую оскорбили перед Воорготом. – А вот глубину познания моей девственности желаю узнать! – я сделала угрожающее движение рогатиной, приноравливаясь его наколоть и промерять его глубину ей.

Вооргот сбил рогатину в сторону.

- Потом убьешь, мне он сегодня нужен, – пробормотал он. – Хотя я испытываю сильное сомнение, что он до этого доживет, – с этими словами он оттащил Рихтера, и, прижав его к стене за шкирки, стал с ним беседовать.

- Мне сначала нужно поговорить с Лу... – жестко сказал и вырвался Рихтер.

Вооргот зарычал, но Рихтер был непреклонен – он тоже это умел, иначе бы не стал секретарем короля, где приходилось и не то переживать от осаждающих короля.

- Одну минуту, – рявкнул Вооргот. – После этого я тебя убью!

Рихтер потянул меня в сторону, хотя мне хотелось сначала сделать с ним кое-что другое.

- Лу, – накинулся он на меня. – Ты в порядке?

- Ты это хотел спросить? – сквозь зубы спросила я. – На глазах у моего жениха?

- Лу, он требует познакомить меня с Берсерком, он совсем меня замучил! – тихо прошипел Рихтер. – Я не могу уже сопротивляться! Или ты встреться с ним, или откажи! Я ему скажу и пойду спать! Я с ног валюсь. Я не смог найти твоего отца!

Я посмотрела на отца.