Как в страшной сказке

– Но я-то здесь при чем? – недоумевала я.

– Я подумал, что из вас может получиться неплохой тандем. Посуди сама, вот ты начнешь разрабатывать следующего подозреваемого. С чем ты к нему пойдешь? Как? А Арсентьев – официальное лицо, вывеска, так сказать. И на его вопросы отвечать человек уже обязан. Так что…

– И что же, я тоже должна буду расшибить себе лоб? – усмехнулась я. – Тогда на что мне такой помощник?

– Ну, это не обязательно, – тут же оговорился подполковник. – Может, что-нибудь и выгорит. Во всяком случае, мешать тебе Арсентьев точно не будет. Вот кто тебе нравится больше всех из этого списка? Выбирай любого.

Я задумалась и еще раз просмотрела список. Повинуясь какому-то интуитивному чувству, – просто фамилия, наверное, привлекла внимание среди этого набора заурядных, – я остановила свой выбор на некоем Железнове. Тем более что и звали его Ростислав Любомирович. Словом, что-то необычное показалось мне в этом человеке. Неизвестно, правда, что он представлял собой на самом деле. И я решила это выяснить.

– Я выбираю Железнова Ростислава Любомировича, – ответила я в трубку. – Выяснишь о нем поподробнее?

– Узнаешь, – тут же повеселел Андрей Александрович. – Арсентьев все выяснит и завтра поступит в твое распоряжение. Неофициально, конечно…

* * *

Арсентьев явился ко мне на следующий день, точь-в-точь в назначенный час.

– Какие будут распоряжения, Татьяна Александровна? – с порога бухнул он.

– Сейчас мы с вами сразу отправимся к объекту, – перенимая серьезность и официальность Арсентьева, ответила я.

– Как все будет готово к выезду, дадите команду, – отчеканил Арсентьев и застыл навытяжку посреди коридора.

Это выглядело настолько комично, что я еле удержалась, чтобы не рассмеяться. Быстро собралась и, выйдя в прихожую, скомандовала:

– Вперед!

Арсентьев первым вышел из квартиры, после чего мы сели в мою «девятку».

– Куда мы едем? Вы, наверное, собрали сведения по объекту?

– Так точно, – отрапортовал Арсентьев и открыл папку. – Вот.

И он четким голосом зачитал:

– Железнов Ростислав Любомирович, пятьдесят пятого года рождения, родился в селе Новоалексеевка Староалександровского района. Окончил училище тыла, служил в Чечне. Вышел на пенсию по состоянию здоровья. Место работы – Областной фонд ветеранов чеченской войны. Характеризуется как человек спокойный, непьющий, хороший семьянин, во всех отношениях положительный.

– Так, значит, мы туда и направляемся? – спросила я.

– В Фонд ветеранов?

– Да, – отрезал Арсентьев и откинулся на спинку сиденья.

– А где это? – уточнила я.

– Советская, пятьдесят шесть, – коротко ответил Арсентьев, и я, кивнув, стартанула с места.

Фонд ветеранов чеченской войны располагался в многоэтажном здании, на втором этаже. Я поразилась, с какой отточенностью движений, с какой эффектностью Арсентьев достал свое удостоверение и неуловимым жестом расрыл его перед лицом дежурного. Я даже подумала, что он, скорее всего, много тренировался. Он не утруждал себя произнесением слов, а лишь молча ждал реакции дежурного, предоставив ему любоваться удостоверением, свидетельствовавшим о том, что предъявитель сего является оперативным работником районного управления внутренних дел.

На дежурного удостоверение не произвело ожидаемого впечатления, и он, довольно небрежно взглянув на него, кивнул Арсентьеву и сказал:

– Проходите.

Арсентьев, широким жестом убрав свой документ, первым прошел в кабинет Железнова. Я проследовала за ним.

За столом сидел и очень эмоционально разговаривал по телефону круглолицый коренастый крепыш, с коротко стриженными светлыми волосами. Он доказывал собеседнику свою правоту четкими, по-армейски рублеными фразами. Я подумала, что этот человек может великолепно найти общий язык с Арсентьевым. А может, и наоборот, этот кабинет превратится в берлогу, в которой двум медведям будет тесно. Ростислав Любомирович был в сером костюме, в котором он явно чувствовал себя не в своей тарелке. Он постоянно крутил шеей, дергал за ворот рубашки и ослаблял узел галстука, словно находился в тисках. Он еще с минуту разговаривал по телефону, бросая на нас удивленные взгляды. Затем он наконец положил трубку и обратился к нам с Арсентьевым:

– Слушаю вас.

– Капитан Арсентьев! – гаркнул Арсентьев в знак приветствия. – Кировское УВД.

– Иванова Татьяна Александровна, – выступила вперед я, слегка сжимая руку Арсентьева, чтобы тот не переусердствовал в своем подчеркнутом солдафонстве.

– Слушаю вас, – повторил Железнов и добавил, покосившись на меня: – Садитесь.

Арсентьев опустился на стул и, придав своему лицу максимум серьезности, поиграл желваками, побуравил глазами Ростислава Любомировича, а затем выдал:

– Где вы были двадцать восьмого мая сего года?

Я в этот момент поняла чувства подполковника Мельникова по отношению к Арсентьеву. Я ожидала какого угодно начала, только не этого. Пришлось тут же вмешаться и срочно исправлять ситуацию.

– Нам нужно просто кое-что выяснить, – успокаивающе сказала я. – Это обычная проверка.

– Я не совсем понял: а что именно вы проверяете? – обращаясь исключительно ко мне, спросил Железнов.