Как в старых сказках

Шут выглянул окно: вокруг жилые дома и торговые лавки. Хорошо хоть до дворца недалеко, вон виднеется башня с часами. Тут Прохор обратил внимание на свои, что лежали на столе. Он схватил механизм и застегнул ремешок на запястье. Простынь упала на пол, и в этот момент раздались шаги. Рыжеволосый гуляка замер в оцепенении. За спиной раздавалось чье-то дыхание.

«Может, в окно выпрыгнуть? А если это ее муж? А у него карамультук заряженный… Да и куда без порток-то? Вот я попал в историю!»

– Завтрак готов, мой шалун.

У Прохора отлегло от сердца. Он облегченно вздохнул. Не муж, уже хорошо, но поворачиваться все равно боялся. Мало ли что, хоть голос и показался шуту знакомым. Он стал перебирать в уме всех знакомых дам. Не помогло, да и запутался. Некоторых посчитал дважды, кого-то вовсе не вспомнил.

«Была не была! – мысленно махнул рукой шут и повернулся».

– Тьфу ты! – сорвалось с его губ, и он опустился на кровать, схватившись левой рукой в области сердца. – Я чуть не помер со страху!

– Не думала, что ты кого-то боишься! – улыбнулась черноволосая Кристина, одетая в простое платье, в каких хаживали все женщины среднего достатка.

– Я думал, что меня, хмельного, к себе какая-нибудь старушенция затащила, или красотка, чей муж с ружьем ждет отмщения.

– Вовсе я не старуха, – надула она губы, – а что касается моего благоверного, то он сгинул уже как дней десять. Ни слуху, ни духу.

Кристина была женой сборщика трав, что находился в услужении у королевского лекаря. Министр промолчал о его пропаже либо сознательно, чтобы не усугублять своего положения, либо просто не знал.

– Как так?! – удивился Прохор, продолжая взглядом искать свои штаны.

– Да вот так! – Кристина присела на кровать. – Пошел в лес за травами и не вернулся. Лекарь его тоже не видел. Поговаривают, что в лесу опять волки завелись, может, они-то его и схарчили. Или в болоте утоп. Ты есть будешь?

– Мне бы одеться для начала, – кашлянул в кулак шут. Жена травника поднялась, зашла за ширму и кинула на кровать одежду своего давнего любовника, в которую он тут же облачился. Затем женщина поставила на стол поднос со снедью, и Прохор приступил к трапезе. – Кстати, я как раз уполномочен государем разобраться с похожим делом. Пропал не только твой муж, но еще и королевские сборщики ягод и грибов, и пасечник вместе с ними. Не переживай, найдется. Небось, встретились где-нибудь да ужрались хмельного…

Шут макнул кусок пшеничного хлеба с румяной корочкой в тарелку с гречишным медом и отправил его в рот, запив парным козьим молоком.

– Десять дней пить? – Кристина покачала головой. – Если к концу месяца не найдется, то я официально буду считаться вдовой. Ты женишься на мне?

Прохор аж подавился хлебом, опрокинул кружку и обезумевшим взглядом уставился на женщину.

– Чего?! – Он утер рукавом рот.

– Да шучу! – закатилась та со смеху. – Больно охота стать шутовской женой! Буду свободной и незамужней. Открою свою лавку: буду мужние запасы продавать. Ладно, ты кушай, а у меня еще дел много. Не забывай меня, захаживай в гости. Только помни, если на окошке стоит горшок с розой, то иди мимо.

– Не боишься, что тебя постигнет судьба жены конюха?

– Я тебя умоляю! Пусть только рискнет, если живой еще.

Кристина вышла из комнаты, оставив Прохора одного.

– Дела… – хмыкнул он и решил закончить трапезу. Впереди долгий путь в сторону леса, а на голодный желудок какая работа?..

***

Прежде чем покинуть город, Прохор решил заглянуть к своему знакомому – Даниэлю-мастеру. Изобретатель жил на окраине города, подальше от посторонних глаз, чтобы никто ему не мешал, и поближе к кузнецу, который делал чудаку различные детали для механизмов.