Как в первый раз

Они выросли в рабочем районе Южной стороны, где вдоль улиц выстроились одинаковые бунгало и многоэтажные дома; и большинство из тех, с кем они когда-то учились в старшей школе, по-прежнему жили там же – стали строителями, пожарными, копами, электриками и перебивались от зарплаты до зарплаты. Впрочем, Эван какое-то время по-прежнему дружил с некоторыми из тех парней – по пятницам вечером они играли в карты, а по субботам выпивали в местном баре или ходили друг к другу на барбекю.

Он отрицательно покачал головой.

– Нет, не думал. В те времена все мои знакомые хотели профессионально играть в футбол – мы только об этом и говорили. Но почти для всех это была всего лишь мечта. И даже я не сразу поверил в то, что моя-то мечта сбылась.

– А ты общаешься со своими старыми друзьями? – спросила Пенелопа.

Эван опять покачал головой.

– Теперь уже нет. Я пытался поддерживать связь, по крайней мере – первые несколько лет, но потом… – Он пожал плечами. – Даже не знаю, как объяснить. Видишь ли, они не могли забыть, что я живу в их мечте, а я не мог забыть, что я уже – не один из них. И в конце концов я перестал пытаться. – Он засмеялся. – Мама говорит, мне пришло приглашение на встречу выпускников «У Лаки». Пятнадцать лет после окончания школы. Это там, в местной забегаловке.

Пенелопа откинула со щеки волосы.

– И ты пойдешь?

Эван тяжко вздохнул.

– Ох, сомневаюсь. Особенно – сейчас.

– Ты думаешь, они хотят видеть тебя только потому, что ты – футбольная звезда?

Он криво усмехнулся.

– Может быть, радуются, что звезда упала. – И действительно, кто же он теперь без игры? Да-да, кто он, собственно, такой?!

– Хммм… – протянула Пенелопа, словно замурлыкала. – А может, они тебя чем-то удивят?

– Удивят?

– Думаю, тебе стоит пойти, – заявила она.

Эван попытался представить, как входит к «Лаки», как встречает всех старых приятелей и разговаривает с ними… И вдруг он сообразил, что в этой его мысленной картине рядом с ним стояла Пенелопа. И выглядело это очень даже неплохо.

– Предлагаю сделку. Я пойду, если ты, Пен, пойдешь со мной.

– Ты серьезно? – Ее глаза широко распахнулись.

– Абсолютно серьезно.

Немного подумав, она кивнула.

– Ладно, хорошо. Это, наверное, будет интересно.

Эван весело рассмеялся.

– Можно сказать и так.

Они замолчали. Он положил голову на подушку и уставился на звезды. Но тут Пенелопа вдруг приподнялась на локте и внимательно посмотрела на него.

Заметив ее взгляд, Эван спросил:

– Пен, ты что-то хотела сказать?

– Эван, чем ты теперь будешь заниматься? Ты думал об этом?

Он со вздохом проговорил:

– После травмы я постоянно об этом думаю.

– И уже решил что-нибудь?

Он покачал головой.

– Никак не могу преодолеть тоску. Больше ничто меня не привлекает.

Пенелопа улыбнулась.

– Я скажу тебе то, чего никогда никому не рассказывала. Но не вздумай смеяться и не вздумай задирать нос.

Заинтригованный ее словами, Эван повернулся и посмотрел ей прямо в лицо.

– Не буду, клянусь, Пен.

Ее щеки вспыхнули, и она спросила:

– Помнишь тот фантастический лагерь, который ты организовал в прошлом году для детей из неимущих семей?

Не понимая, к чему она клонит, Эван кивнул.

– Да, помню.

Она отвела взгляд и тихо сказала:

– Я поехала туда и понаблюдала за тобой.

Эван уставился на нее в изумлении.

– Неправда, – пробормотал он.

– Чистейшая правда.

– Пен, я бы тебя заметил.

– Выходит, не заметил же.

Пенелопе даже не верилось, что она рассказывала Эвану об этом своем секрете. Она думала, что никогда ему этого не расскажет. Но оказалось, что все-таки решилась… Она надеялась, что ее рассказ поможет Эвану увидеть себя в ином свете, очень надеялась.

Прикрыв лицо ладонью, она пробормотала:

– О боже, мне так стыдно…

Эван отвел ее руку в сторону.

– Рассказывай, Пен.

Она тогда не знала, почему туда поехала, не знала, что на нее нашло. Просто захотелось, и все.

– Если помнишь, ты дал билеты Шейну, но лагерь проходил в то же время, что и его медовый месяц, поэтому он поехать не смог.

Эван кивнул.

– Помню.

– Так вот, в ту субботу я пошла на работу, чтобы кое-что забрать, в том числе из кабинета Шейна. – Пенелопа вздохнула, не в силах поверить, что позорит себя таким образом. Но так уж тогда получилось… – А те билеты лежали у него на столе. Не знаю, что на меня нашло, но я…

Эван рассмеялся, но Пенелопа тотчас нахмурилась, и он сделал вид, что просто закашлялся.

– В общем, я решила поехать, – продолжала она.

– Но почему я тебя не увидел? Там ведь были только приглашенные, то есть людей было не так уж много.

Пенелопа молчала, собираясь с духом – наступила очередь самой безумной части ее рассказа. И теперь у нее пылало не только лицо, но также шея и грудь. Откашлявшись, она сказала:

– Я зашла в магазин в Бактауне и купила… парик.

Эван не выдержал и захохотал.

– Не может быть!

– Да, купила. – Пенелопа лукаво на него посмотрела. – В тот день я была блондинкой с очень короткой стрижкой, в джинсах, в огромной фуфайке с номером Майка Дитки[8] и в солнцезащитных очках-авиаторах. Поэтому ты и не догадался, кто я такая.

Все еще смеясь, он проговорил:

– Кажется, я тебя вспомнил.

Она стукнула его по руке.

– Неправда!