Как в кино

Доктор Джи склонила голову набок, что означало, что она с интересом ждет ответа и слушает очень внимательно, анализируя каждое слово пациентки.

Татьяна помедлила с ответом. Зачем она вообще открыла эту дверь? Нужно было придерживаться более легких тем, например, страха провалить первую роль в крупнобюджетном фильме или переживаний на тему, не будет ли ее задница казаться слишком большой на экране во время постельных сцен с Грегом Тэппером. А теперь придется обсуждать с психотерапевтом действительно важный вопрос. Она совершила большую ошибку, но ничего не поделаешь, придется отвечать.

— Все отношения, которые у меня с кем-нибудь были, рано или поздно заканчивались разочарованием. Не знаю, в чем дело, может, у меня непомерно завышенные требования. Обычно я хочу от людей чего-то определенного, а они редко оправдывают мои ожидания.

Доктор Джи молча смотрела на Татьяну. Она не записала в блокнот ни единой буковки. Татьяна даже немножко обиделась.

— Вы это не записали.

— Нет, не записана.

— Странно, мне казалось, что я сказала нечто очень глубокое, что стоило бы записать.

— Не думайте о моих записях, они не имеют никакого отношения к науке. Давайте вернемся к вашим проблемам.

Попробуйте вспомнить самое раннее воспоминание об отношениях, которые вас разочаровали.

— О, это легко. Первыми были мои родители.

— И что же вас в них разочаровало?

— Ну… когда я была совсем маленькой, отец от нас ушел и женился второй раз. У него другая семья, и он благополучно забыл о моем существовании. Ну и, конечно, моя мать — неуравновешенная психопатка, эмоционально отчужденная, ей если и можно доверить заботу о ком-то, то только об аквариумных рыбках. Да и то под присмотром. Вместе эта парочка вызывает сильное разочарование.

— Как бы вы описали ваши нынешние отношения с родителями?

— С отцом у меня вообще нет никаких отношений. С матерью я, правда, пытаюсь поддерживать какое-то общение, на практике это означает, что я сообщила ей мой номер телефона и адрес, но она редко ими пользуется. Мы с ней примерно как Ширли Маклейн и Дебра Уингер, только без постоянных споров и рака груди. Я бы сказала, что у нас с ней немая версия фильма «Язык нежности».

— Когда вы с ней в последний раз разговаривали?

— Точно не могу сказать, знаю только, что тогда президентом был Клинтон.

Доктор Джи вскинула брови, взяла ручку и стала деловито писать в блокнот.

— Я пошутила, на самом деле это было не так давно. Серьезно. Президентом был уже Джордж Буш. Ну может быть, не официально — они все еще подсчитывали голоса избирателей во Флориде.

Глава 9

— Это твой дом? — спросила Китти Бишоп.

— Я знаю, он маленький, но…

— Маленький? Да это просто чулан! Дорогая, для Нью-Йорка он был бы еще более или менее, но в Калифорнии другие масштабы. — Китти прошлась по дому, оценивая декор. — Мне нравится, как ты здесь все устроила. Хотя многовато «Икеа» и «Поттери барн», — сказала она, завершая осмотр. — Ладно, не важно. Для фотосъемок мы возьмем дом побольше.

Татьяна удивленно посмотрела на Китти:

— Но я думала, это должен быть неформальный фоторепортаж из моего дома, с детьми…

— Так и будет. Не волнуйся, звезды для таких репортажей всегда снимают великолепные дома. В Малибу есть один демонстрационный особняк, который нам отлично подойдет.

Китти заглянула в кухню, где оказалась лицом к лицу с Джеком, который в это время резал фрукты для полуденного завтрака Итана и Эверсон. Китти остановилась, с интересом рассмотрела Джека, и у нее буквально слюнки потекли.

— Привет!

Татьяна догнала ее как раз вовремя.

— Это Джек Торп, мэнни близнецов. Китти смотрела на Джека не отрываясь.

— Что такое мэнни?

— Няня мужского пола, — пояснила Татьяна. Китти схватила со стола ломтик дыни и отправила в рот.

— Нужно, чтобы он не попадал в кадр, не бери его с собой на съемки.

Татьяна испытала потребность ринуться на защиту:

— Это еще почему?

— По двум причинам. Во-первых, публика хочет видеть, как звезды сами заботятся о своих детях. Так что няни, мэнни — как их ни называй — не должны попадать в кадр. — Китти еще раз быстро окинула Джека взглядом. — Вы этим занимаетесь?

Джек притворился тупым: — Чем?

Китти усмехнулась:

— Сладкий, как видно, ты слишком долго смотрел по телевизору на этого лилового динозавра… как его зовут, Барт?

— Барни, — поправил Джек. Китти вскинула брови:

— Ты смотришь слишком много мультиков. Так вернемся к моему вопросу. Вы двое тра…

— Нет! — перебила Татьяна. — Он ухаживает за близнецами, и это все.

— Минуточку, это не все, — возразил Джек. Он повернулся к Китти: — Кроме того, я ее личный тренер.

Несколько секунд Китти подозрительно поглядывала то на Джека, то на Татьяну.

— Должно быть, вы все-таки тра…

— Нет, — заверил Джек.

Китти открыла было рот, но Джек не дал ей времени задать следующий вопрос.

— И еще раз нет, я не голубой. Китти пожала плечами:

— Я не виновата, что мне это пришло в голову, она ведь уже один раз выходила замуж за гея.

Джек посмотрел на Китти таким взглядом, словно у той на плечах была голова горгоны Медузы.

— Кто вы такая? Она протянула руку: