Как узнать принца?

— Мне уже двадцать три, и их согласие мне не требуется. Даже если они будут против, мы с тобой просто уйдем из замка и будем жить, как простые влюбленные…

— Э-э-э, ну, конечно, в аллегорическом смысле… питаться росой и нектаром… любить друг друга на лепестках роз… а они точно будут против?

— Джулиан, я не понимаю, кому ты делаешь предложение, мне или моим родителям?

— Тебе, разумеется, но ведь… ведь тебе будет нелегко привыкнуть к бедности, Сьюзан! Ты всю жизнь прожила в роскоши. Думаю, мы сможем уговорить твоих родителей. Я им понравлюсь, вот увидишь.

Насмешливая улыбка тронула губы девушки. Она наклонилась к несколько озадаченному Джулиану и произнесла негромко и очень отчетливо:

— Я всю жизнь прожила в приюте для девочек святой Магдалены в Вест-Энде. Мои крестные родители — мистер и миссис Йорк. Он зеленщик, а она шьет на дому. И будь я проклята, если ты сможешь им понравиться, Джулиан Фоулс!

Сказав это, Сью повернулась и зашагала к двери. Подергала ручку, но дверь была заперта. Она обернулась — и застыла в тревоге.

Джулиан быстро оправился от удара. Слишком быстро. Теперь в нем не осталось ни следа от лощеной учтивости. На диванчике сидел полуобнаженный мужчина с очень светлыми волосами, и выражение его лица говорило только об одном: он разозлен и готов на все. Изменился даже его голос.

— Значит, святой Магдалены, говоришь? Очень интересно. Признаюсь, ты меня удивила. За все три месяца я ни разу не усомнился, что ты… впрочем, неважно. Знаешь, в чем твоя ошибка? Ты позволила себе посмеяться надо мной. О, будь ты герцогиней, это было бы не так страшно. Аристократы славятся своим презрением к низшим. Но ты, девка из Вест-Энда, посмеялась надо мной, хотя ты ничтожество. Пустое место. Ты даже не шлюха. Просто никто.

Он встал и неожиданно быстро шагнул к ней. В темноте глаза его чуть светились, в уголках безупречно очерченных губ закипала пена. Сью уперлась спиной в дверь, лихорадочно соображая. Все наверху, гремит музыка, ее криков никто не услышит… Что он собирается сделать с ней? Неужели он ударит женщину?

Джулиан мерзко ухмыльнулся и медленно расстегнул ремень брюк.

— Я преподам тебе урок, ничтожество. За весь твой идиотский флирт, за обман, за твое презрение. Сейчас я оттрахаю тебя так, что ты не сможешь встать на ноги, а завтра расскажу о тебе всем остальным. Утром ты станешь обычной шлюшкой из Вест-Энда, моя дорогая.

Он схватил ее за волосы, и Сью взвыла от боли, а потом извернулась как кошка и вцепилась Джулиану в руку зубами. Он грязно выругался, отшвырнул ее от себя, да так сильно, что она упала, а сам прыгнул сверху. Он удивительно быстро и легко распластал ее на ковре и несколько раз ударил по лицу. Оглушенная Сью едва могла пошевелиться, а Джулиан рвал на ней золотое платье, смеялся и бесстыдно лапал ее беспомощное тело.

Потом он на секунду приподнялся и расстегнул брюки до конца… Сью поняла, что сейчас и случится с ней самое страшное. В этот момент, словно накануне смерти, перед ней пронеслась вся ее жизнь в приюте. Уличные потасовки в Вест-Энде. Заговорщицкий шепот Милли Смит в спальне ночью…

— Сью, а я знаю, чего надо делать, если большой дядька вздумает пристать на улице!

— Чего?

— Не скажу, стыдно.

— А ты шепотом.

— Поклянись, что не расскажешь!

— Чтоб мне лопнуть!

— Надо бить по этим… ну, которые у них есть, а у нас нет. По яйцам, вот!!!

Спасибо, Милли! Ты выросла и работаешь корреспондентом в газете, у тебя уже двое детей и очень славный муж, но Сью Йорк будет вечно молить за тебя Бога именно благодаря этому смешному и неприличному совету.

Сью собрала остатки сил и со всего размаху согнула свое тощее и острое колено.

Дикий вопль потряс каюту. Джулиан слетел с нее и покатился по ковру, из оттопырившегося кармана выпал ключ, и Сью подхватила его, потом еле попала в скважину, вылетела в коридор и кинулась бежать.

Она не знала, куда бежит. Просто неслась сломя голову. Дело не в Джулиане, он ни за что не осмелится гнаться за ней.

Просто было невыносимо мерзко, жгуче стыдно, отвратительно и больно, и сердце рвалось на тысячу кусков, каждый из которых кровоточил. Вот тебе и прощальный бал. Вот тебе и месть. Вот тебе сразу все.

Она скорчилась на корме, на третьей палубе, захлебываясь от беззвучного и отчаянного плача, а когда кто-то тронул ее за плечо, с визгом стала уползать под скамью. Она больше не была Сью, она превратилась в маленького затравленного зверька…

А потом с неба обрушилась буря с молнией и схватила Сью, и затрясла Сью, и прижала Сью к чему-то твердому, и заревела совершенно нечеловеческим голосом:

— Сью!!! Что с тобой сделали, девочка? Тебе больно? Он тебя… он тебе… он ранил тебя, скажи? СЬЮ!!!