Как управлять сверхдержавой

Брежнев. Если я тебя правильно понимаю, то и сегодня ты не намерен рассматривать эти вопросы. Я хочу тебе прямо задать вопрос: что это такое, Саша, и в этом вопросе ты нас обманываешь? Я не могу это расценивать иначе, как обман.

Дубчек. Леонид Ильич, если бы вы видели, как у нас в Президиуме готовятся эти вопросы, вы бы так не говорили. Мы обещали решить эти вопросы, и мы принимаем все меры к тому, чтобы их решить правильно.

Брежнев. Саша, я говорю не лично от себя. Мне Политбюро поручило переговорить с тобой и спросить тебя конкретно: будешь ты сегодня решать кадровые вопросы или нет?

Дубчек. Уклоняется от прямого ответа, ссылается на то, что нельзя решить все вопросы кадровые сразу, что это очень сложный и большой вопрос и что, как он уже и раньше говорил, эти вопросы должен рассмотреть пленум.

Брежнев. Мои товарищи интересуются, и я просил бы тебя сообщить для того, чтобы я мог передать членам нашего Политбюро: какие же вопросы вы сегодня думаете рассмотреть на Президиуме ЦК?

Дубчек. Перечисляет вопросы и в том числе говорит, что будет слушаться вопрос о разделении МВД так, как условились в Чиерне-над-Тисой.

Брежнев. А как этот вопрос будет решен? Так, как мы договорились? Я хочу тебе напомнить, ты помнишь, когда тебе этот вопрос был задан, ты обратился к Чернику. Черник тебе сказал, что уже этот вопрос решен, что уже подготовлена кандидатура на второй пост и что в течение пяти дней они передадут это дело Смрковскому. Тогда ты обратился к Смрковскому, а он сказал: «Как только пришлет Черник этот документ, наш совет решит его в течение пяти дней».

Дубчек. Да, тогда в Чиерне так говорили, но сейчас очень сильно изменилась ситуация. У нас сейчас происходит процесс федерирования. Будет федерация Словакии, федерация Чехии. И этот вопрос нельзя решить теперь директивным порядком, в масштабе страны, до тех пор, пока Словакия и Чехия отдельно, нераздельно не примут соответствующего решения. Поэтому мы сегодня на Президиуме можем решить этот вопрос как только поручение правительству и министру подготовить соответствующие соображения для окончательного решения несколько позже.

Брежнев. Когда?

Дубчек. В октябре месяце, в конце октября.

Брежнев. Но что тебе сказать на это, Саша, разве это не проявление нового обмана? Вот тебе еще один факт того, что вы нас обманываете, иначе я это констатировать не могу и буду с тобой окончательно откровенным. Если этот вопрос вы не в состоянии решить, то, мне кажется, ваш Президиум вообще потерял всякую власть.

Дубчек. Я не вижу здесь обмана, потому что мы стараемся выполнить принятые обязательства. Но выполнить это так, как это можно в существующей сложившейся обстановке.

Брежнев. Но ты пойми, что такое положение, такое отношение к выполнению обязательств, принятых в Чиерне-над-Тисой, создает совершенно новую ситуацию, с которой мы тоже не можем считаться, и, очевидно, она вынуждает нас по-новому оценивать обстановку и принимать новые самостоятельные меры.

Дубчек. Тов. Брежнев, принимайте все меры, которые ваше Политбюро ЦК считает правильными. ‹…›

Брежнев. Нельзя говорить, Саша, так раздраженно, как ты сейчас это делаешь. Мы говорим с тобой об очень важных, об очень больших вопросах, вопросах, которые решают судьбы не только компартии Чехословакии, но судьбы всего социалистического лагеря. Я ничего не требую нового, я ни одного нового вопроса перед тобой не ставлю. Я только хочу услышать от тебя твердое слово, когда думаешь ты выполнить обязательства, о которых мы договорились на совещании в Чиерне-над-Тисой. Ты пойми, что нельзя так, когда встречаются две братские партии, принимают решение, а через десять дней уже звучат новые нотки.

Дубчек. Это не новые нотки, а сложная ситуация, которая требует продолжительного времени для осуществления принятой договоренности.

Брежнев. Ну хорошо, Саша, тогда разреши тебе откровенно и прямо задать еще один вопрос. Лично ты стоишь на позициях выполнения обязательств, которые вы взяли в Чиерне-над-Тисой, или нет?

Дубчек. Будет пленум, Леонид Ильич, пленум все решит. ‹…›

Брежнев. Саша, так если я тебя правильно понял, то сегодня на Президиуме ты не будешь рассматривать ни один из вопросов, о которых мы договорились в Чиерне-над-Тисой.

Дубчек. Вот только по МВД.

Брежнев. Как я тебя понял, этот вопрос вы решаете не так, совершенно не так, как мы договорились в Чиерне-над-Тисой.

Дубчек. Очень раздраженно повторяет все, что он говорил раньше о трудностях, с которыми сопряжено решение этих вопросов.

Брежнев. Александр Степанович, я сожалею, что ты так раздраженно со мной говоришь. В больших делах эмоции не могут спасти положение. Здесь нужен здравый смысл, рассудок, воля, а эмоции здесь не помогут. ‹…›