Как укротить леди

Сестра поспешно согласилась, и Николь подумала: наверное, все считают ее пустой и легкомысленной девицей, интересующейся только развлечениями и ничем другим. Неужели человек, который предпочитает вести жизнь спокойную, без каких-либо сложностей, в глазах окружающих является безнадежным эгоистом? И еще. Действительно ли эгоизм – преступление, если он проявляется только в желании защитить себя?

Да, наверное, многие именно так на это и смотрят. Ей стало ужасно неприятно и стыдно.

– Николь, ну не дуйся! Я вовсе не хотела тебя обидеть. Ты у меня такая замечательная, такая преданная сестра! Кто всегда заступается за меня, когда мама начинает брюзжать и обзывать меня «синим чулком», стоит ей увидеть меня за книгой? Если бы от нее что-то зависело, мы с тобой говорили бы только о погоде! Как будто о ней можно сказать что-то другое, помимо желания, чтобы поскорее прекратился дождь и выглянуло солнце…

Николь повеселела и поспешила задать вопрос, который уже давно вертелся у нее на языке:

– Скажи, Лидия, почему ты вдруг решила пригласить маркиза с виконтом на ужин? Не то чтобы я недовольна, напротив, но это было так на тебя не похоже!

Взглянув на часы на каминной полке, Лидия поднялась на ноги.

– Да, действительно. Сама не знаю, почему я их пригласила. Разве только… почувствовала, что тебе хотелось бы снова встретиться с маркизом. По нему сразу было видно, что уж он-то с радостью увиделся бы с тобой еще раз. Еще не было такого мужчины, который, увидев тебя однажды, не мечтал бы о большем.

– О чем – о большем, Лидия? – с невинным видом переспросила Николь, скрывая внезапную радость. – Значит, ты тоже заметила? Я имею в виду интерес ко мне маркиза?

– Это заметили и я, и бедный виконт Ялдинг, который так смутился. И ты сама это сразу поняла, потому и принялась издеваться над ним.

Неужели она издевалась над маркизом? Николь не хотелось признаваться, но она не могла ни единого слова вспомнить из того, что ему говорила. Ей достаточно было просто смотреть на него.

– Ты намерена сделать его своей первой жертвой за время пребывания в Лондоне?

Николь подняла тяжелую массу блестящих волос на макушку, потом сразу отпустила их и тряхнула головой так, что вьющиеся пряди свободно упали ей на плечи и спину. Хаотичными движениями она пыталась скрыть от Лидии всплеск сомнения, в которое внезапно повергли ее слова сестры. Она всеми силами старалась выкинуть из головы мысли о маркизе Бэсингстоке, неожиданно для нее так поразившем ее воображение.

– Сказать правду, Лидия? Для своей первой победы я выбрала герцога Малверна. В конце концов, он друг Рафа, уже встречался с нами и знает нас. К тому же нельзя отрицать, что герцог очень красив. Мне кажется, на нем я смогу отлично попрактиковаться.

Внезапно побледнев, Лидия вскочила на ноги.

– Герцог Малверн?! Ни в коем случае, Николь! Он самый ужасный человек на свете! Как тебе это в голову пришло! Больше я не намерена обсуждать твои вздорные планы и ухожу спать.

Николь совсем забыла о том, что для Лидии он был живым напоминанием о ее горькой утрате. Во всем виноват маркиз Бэсингсток, рассердилась она. Стоит ей подумать о нем, и она совершенно перестает соображать!

– Лидия, погоди!.. – закричала она, но сестра уже скрылась в своей комнате, смежной со спальней Николь. – Как я могла быть такой глупой! – укоряла себя Николь, снова усевшись на низкий стул перед туалетным столиком и подперев подбородок руками, рассматривая свое отражение в зеркале. – Нужно будет обязательно перед ней извиниться. Может, предложить ей еще раз зайти в книжную лавку Хэтчерда? Видит бог, для меня станет достаточно суровым наказанием проторчать там несколько часов, пока она будет ахать над каждой книгой!

Приняв это решение, она наклонила голову набок, пытаясь понять, что могло так сильно поразить в ней маркиза Бэсингстока, как сказала Лидия. Ее глаза? Она сама находила их цвет очень красивым и необычным. Николь вообще приятно было думать, что она не похожа на других девушек, что она единственная в своем роде.

Но эти проклятые веснушки! Они отравляли ей жизнь, особенно после того, как мама – в те редкие дни, когда удостаивала дочерей своим вниманием, – стала требовать, чтобы она дважды в неделю наносила на лицо маску из мятой клубники со взбитыми сливками. Может, он не заметил их?

И все же, если бы ей пришлось выбирать между нежной безупречной кожей, как у Лидии, и счастьем носиться без шляпы верхом на Джульетте по полям Ашерст-Холл, подставляя лицо солнечным лучам и упоительно свежему встречному ветру, она предпочла бы свои веснушки. И ей безразлично, как относятся к ним остальные!

Но вот от чего ей обязательно нужно избавиться, так это от детской привычки прикусывать нижнюю губу от смущения или неуверенности – вряд ли это принято среди благовоспитанных лондонских дебютанток.