Как укротить хулиганку

Я провел языком над резинкой ее пижамных штанов. Соня втянула живот и дернулась. Она все еще была напряжена — расслабиться у моей девочки не получалось от страха.

Вдохнул, подцепил пальцами резинку ее штанов вместе с бельем и потянул вниз. Соня охнула, но уже возмущенно, когда я отбросил ее вещи в сторону. Она снова свела бедра и смотрела на меня глазами, полными страха и неуверенности.

Я сел напротив, обнял руками ее колени и поцеловал. Нежно гладил кожу на бедрах, осторожно, но настойчиво разводя ее ножки в стороны.

— Тихо, — прошептал я. — Ты же знаешь, что я никогда специально не причиню тебе боли?

— Знаю, — дрожащим голосом ответила Соня.

— Доверяешь мне? — хрипло поинтересовался я, поглаживая внутреннюю сторону ее бедра.

— Да, — снова кивнула Ласточкина.

— Хорошо…

Развел ее ноги в стороны, поддерживая под коленями. Наклонился, целуя внутреннюю сторону бедра, опускаясь все ниже. Дошел до самого сокровенного, легонько подул ей на клитор и сосредоточился на другом бедре.

Соня была мокрая. Сколько бы она ни смущалась, но ее тело реагировало так, как нужно мне. Я снова оставил дорожку поцелуев от бедра до колена.

Сдерживать себя становилось почти невыносимо. В глазах темнело от желания, а «волшебная палочка» уже дымилась.

Я широко развел ее ножки, снова навалился сверху, поцеловал ее губы и сам охнул, когда Соня обняла меня за шею, притягивая к себе. Накрыл ладонью клитор, раздвинул складки и проник одним пальцем.

Соня выгнулась мне навстречу и застонала в губы.

Привстал, быстро стянул с себя спортивные штаны вместе с бельем, заметив ее испуганно-любопытный взгляд на мой член. Соня сглотнула, но продолжала смотреть.

Отбросил свои вещи и вернулся к ее губам. Целовал как одержимый, голодно, жадно. Чувствуя, наконец, как Соня расслаблялась в моих руках. Не отрываясь от ее губ, подался бедрами вперед и потерся головкой члена о влажные складки.

Соня охнула, застонала и задрожала всем телом.

Полностью накрыл Соню своим телом и медленно начал входить. Она напряглась и испуганно охнула. Вцепилась коготками мне в плечи и замерла, пока я шептал ей на ухо что-то успокаивающее, целовал шею, губы и медленно, сантиметр за сантиметром, заполнял собой.

Вышел и снова в нее, уже резче. Соня сжала зубы и заерзала подо мной:

— Демид, мне больно, — призналась она.

— Тогда сделаем по-другому, — решил я.

И одним толчком наполнил ее до упора. Соня широко распахнула глаза и тихонько вскрикнула. Я замер, ловя фейерверки перед глазами.

— Все, Сонь, уже все, — успокаивающе прошептал ей на ухо.

И задвигался. Медленно вышел из нее и снова заполнил до упора. В ней было влажно и тесно. Тугие стенки сжимали член, и у меня от этого окончательно снесло крышу.

Я видел, что Соне больно и старался кончить как можно быстрее, чтобы не продлевать ее пытку. Еще несколько движений в ней, и я вышел. Несколько раз провел по нему и кончил на простыню.

Прикрыл глаза, приходя в себя. Выдохнул и поцеловал Соню в висок.

На простыне отпечаталось несколько капель крови, а Софочка лежала на подушках и не шевелилась.

Перекатился с нее, накрыл нас обоих тонким пледом и поцеловал ее.

— Соня, все в порядке? Уже все закончилось, больно больше не будет, — пообещал я.

Она распахнула покрасневшие глаза. Из уголков текли слезы, а мне стало плохо.

Неужели я все испортил?

— Иди ко мне, — попросил я. — Соня, говори со мной.

Обнял ее, уложил себе на плечо и крепко прижал.

— Я думала, будет хуже, — подумав, выдала моя рыжая. — Было не очень больно, просто… Это все так странно.

Я выдохнул, а с плеч словно снежная лавина сошла.

— Нет ничего странного в том, что парень с девушкой занимаются сексом, — улыбнулся я. — Страшно, когда они им не занимаются. Больно?

— Саднит, — призналась Соня, пряча лицо у меня на груди.

— Это скоро пройдет, — уверенно заявил я. — Встать сможешь? Нам нужно принять душ…

Глава 40

Глава 40

Соня

— Опаздываем, Дема! — спросонья завопила я, взглянув на часы. — На занятия опоздаем, а там первая пара у Логинова.

От осознания, что я опоздаю или прогуляю пару нашего «уголовника», мне поплохело. Потому что именно я шантажировала Руслана Евгеньевича пауком. А злобный «уголовник» точно точил на меня зуб, потому что на каждой паре пытал именно меня. И у меня был жуткий опасян сделать что-то не так, чтобы в итоге не лишиться хороших оценок, а как следствие — стипендии.

Не обращая внимания на саднящее чувство «там», быстро сбегала в ванную, почистила зубы, а когда вылетела из комнаты, нашла в гостиной уже одетого, свежего и до зубовного скрежета довольного Демида.

Вчерашний вечер я вспоминала с горящими от смущения щеками и уже ставшим привычным ощущения тепла и тяжести внизу живота. Мы с Демидом долго лежали в ванне, а потом уснули в обнимку. И в итоге проспали.

— Соня, ты как? — напряженно спросил Демид, пока я одевалась.

— Саднит и мышцы болят, — призналась я, — но все хорошо.

Мартынов выдохнул и пошел умываться, пока я натягивала штаны и ругалась как сапожник. Быстро закинула все книги и тетради в рюкзак, поцеловала Шурочку, проверила, хватает ли ей корма, и полетела в прихожую.